Михаил Ломоносов / Стихи RSS

НАДПИСЬ
НА ИЛЛЮМИНАЦИЮ, ПРЕДСТАВЛЕННУЮ
В МОСКВЕ НА НОВОЙ 1753 ГОД,
ГДЕ ИЗОБРАЖЕН БЫЛ ОРЕЛ, ПРИЛЕТАЮЩИЙ
ОТ САНКТПЕТЕРБУРГА К МОСКВЕ
И НА ВОСТОК И НА ЗАПАД ВЗИРАЮЩИЙ

В любезной тишине наставший новый год
И твой, монархиня, всерадостный приход
Сугубой радостью сей город оживляет,
Сугубо счастие России обещает.
Военной укротив во всей Европе шум,
К однем вперяешь нам божественный твой ум.
Подобием орла на высоту восходишь,
Повсюду от среды свой быстрый взор возводишь,
На север и на юг, на запад и восток,
Где Волга, Днепр, Двина, где чистый Невский ток
Между Петровых стен ликуя протекает;
В отсутствии тебя, богиня, ощущает.
Россия вся твоей щедротой такова,
Как ныне зря тебя, красуется Москва,
Гласит: о боже, дай, чтобы Елисавета
С усердьем нашим к ней свои сравнила лета.

НАДПИСЬ
НА ИЛЛЮМИНАЦИЮ, ПРЕДСТАВЛЕННУЮ
В МОСКВЕ НА ДЕНЬ КОРОНОВАНИЯ ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА
АПРЕЛЯ 25 ДНЯ 1753 ГОДА,
ГДЕ ИЗОБРАЖЕНО БЫЛО ВЕНЧАННОЕ ВЕНЗЛОВОЕ ИМЯ
ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА, НА ТОРЖЕСТВЕННОЙ КОЛЕСНИЦЕ
В ТРИУМФАЛЬНЫЕ ВОРОТА ВЪЕЗЖАЮЩЕЙ

Победе следует весело торжество,
Герой приемлет честь и жертву божество.
Звучат в полках трубы, на пленниках оковы,
В противничей крови несут щиты багровы.
Победа твой восход, триумф твой праздник сей,
Монархиня, мы что явим к хвале твоей?
Не город ты один, ниже едино войско
В свою прияла власть чрез мужество геройско;
Но царство многих царств, порфиру и венец
И многи тьмы к тебе пылающих сердец.
Не кровию земля кипящей обагрилась,
Но в радости струях Россия насладилась.
Не ярый нас страшил пожар горящих стен,
Но ревностью пылал народ к тебе возжжен.
Не тяжкие на нас в плену звучали узы,
Но с плеском ставили мы верности союзы.
Когда толь радостно тобой плененным быть,
Коль громка похвала победу получить!
Богиня, торжествуй тем долее над нами,
Чем выше смертных ты бессмертными делами.
Торжественны врата, трофеи, колесница,
В нас верные сердца и радостные лица.

НАДПИСЬ
НА ИЛЛЮМИНАЦИЮ, ПРЕДСТАВЛЕННУЮ В ДЕНЬ КОРОНОВАНИЯ
ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА АПРЕЛЯ 25 ДНЯ 1752 ГОДА,
НА КОТОРОЙ ИЗОБРАЖЕН БЫЛ ЗОДИАК С ВЕШНИМИ ЗОДИЯМИ
И С ТЕКУЩИМ ПОСРЕДЕ ЕГО СОЛНЦЕМ,
ВНИЗУ МЕЖ ОБЕЛИСКОМ И ОЛТАРЬ С ПЛАМЕНЕМ

Монархиня, нося порфиру десять лет,
Гремящей славой ты наполнила весь свет.
Геройской был восход, и следствие победы;
Тобой побеждены и спасены соседы.
Тобою ускорен во всей Европе мир,
Тобою дышит в ней спокойствия зефир.
Во упокоенном ты свете нынь сияешь
И славу дел своих с числом лет умножаешь.
Державства твоего светящий зодиак
Повседни кажет нам благополучный знак.
И ныне, празднуя, как ты венчанна богом,
Венчанну зрим тебя спокойствия залогом.
Нам радуга твое приятие венца,
Поставлена весной в созвездие Тельца,
Довольство, и покой, и радость изъявляет,
И здравие тебе, и крепость обещает.
Ликуя, веселясь мы празднеством твоим,
Усердно все в тебе усердно сердце чтим.

НАДПИСЬ
НА ДЕНЬ ТЕЗОИМЕНИТСТВА ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА 1753 ГОДА,
ГДЕ РОССИЙСКОЙ ПОКОЙ УПОДОБЛЯЕТСЯ
ПРЕКРАСНОМУ СЕЛЕНИЮ С ВЕЛИКОЛЕПНЫМИ ЗДАНИЯМИ

Хотя счастливые военные дела
Монархам громкая на свете похвала,
Но в ясной тишине возлюбленного мира
Прекраснее ко всем сияет их порфира.
Велико дело в том, чтоб чисто побеждать
Но более того всегдашней мир держать.
В победах надлежит полкам большая доля,
В победах счастию почти дана вся воля
Спокойной мир хранит одна премудра власть,
Не может войску быть, ни счастию в том часть.
Производить плоды природно только лету,
И кроткий мир един дает богатство свету.
То правда надлежит и зиму тем хвалить,
Что может суровство поветрий отвратить
И вредны умертвить в лесах и нивах гады;
Подобные дает счастлива брань отрады.
Но как между стихий с зимой минет война
И нам является прекрасная весна,
От ней неистовы бореи убегают,
От ней приятные зефиры вылетают,
Дыхая по земле, дыхая по водам,
Велят всходить цветам, велят упасть волнам,
Ведут суда в моря и земледельца в нивы,
Готовят сладкий плод и в пристань путь счастливый,
Льют радость в понт, в луга, и в воздух, и в эфир
Толь счастливы места, где дом имеет мир.
Но где прекраснее селение покою
Как то, монархиня, что дал нам бог тобою?
Поставлена чужим тобою тишина,
То коль спокойна быть должна твоя страна!
Ты твердость общему покою положила;
Не может оного подвигнуть вредна сила.
Подобен крепости великих пирамид,
Среди счастливых мест недвижимо стоит.
Возлегши на него, блаженная Россия
Под скипетром твоим считает дни златыя.
В довольстве спеет труд, довольствие в труде,
Взаимно друг другу способствуя везде,
Как вьется виноград на илиме высоком,
Держась их и его питая сладким соком,
Толиким множеством божественных даров
Довольствуемся мы, имея всем покров
В тебе, монархине, от бога просвещенной,
К нему и к Отчеству любовию возжженной.
В сей праздник, веселясь веселием твоим,
С торжественным огнем мы к вышнему горим,
Да продолжит тобой дни мирны и прекрасны,
Со кротостью твоей и с именем согласны.

НАДПИСЬ
НА ИЛЛЮМИНАЦИЮ, ПРЕДСТАВЛЕННУЮ
В ДЕНЬ ТЕЗОИМЕНИТСТВА ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА
1754 ГОДА, ГДЕ ИЗОБРАЖЕН БЫЛ ХРАМ
РОССИЙСКОГО БЛАГОПОЛУЧИЯ, ПЕРЕД КОТОРЫМ
НА ВРАТАХ ОБЕЛИСК С ВЕНЗЛОВЫМ ИМЕНЕМ
ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА, ПРИТОМ СЕДЯЩАЯ В РАДОСТИ РОССИЯ

Россия, вознося главу на высоту,
Взирает на своих пределов красоту,
Чудится в радости обильному покою,
Что в оной утвержден, монархиня, тобою,
Считая многие довольства, говорит:
«Коль сладкое меня блаженство веселит!
Противники к моим пределам не дерзают,
И алчны мытари внутрь торгу не смущают.
Стал тесен к злобе путь коварникам в судах;
Свобода с тишиной и в селах, и в градах;
Пристанищ, крепостей и храмов всходят стены;
И знания цветут, щедротою снабденны».
Что я монархине своей могу воздать?
И в славу имени ее мне что создать?
Какие радости в сей день представлю виды?
Мне тесны храмы все и низки пирамиды.
Ах, если б ревности сравнилась крепость сил,
То б Кавказ на хребте Рифейском ныне был,
Поставила б ей в честь пречудны обелиски
Превыше облаков, к пределам звездным близки».

НАДПИСЬ
НА ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА,
ГДЕ ОНОЕ ВОСХОДЯЩЕЙ ЗАРЕ УПОДОБЛЯЕТСЯ,
ВО ВРЕМЯ ТОРЖЕСТВЕННОГО ВЪЕЗДУ
ПЕТРА ВЕЛИКОГО ОТ ПОЛТАВЫ

О вы, которы всё по рассужденью злому
Обыкли случаю приписывать слепому,
Уверьтесь нынешним превожделенным днем,
Что промысл вышнего господствует во всем.
Когда готовил он блаженство наших лет,
От чресл Петровых нам послал Елисавет
И знаки предъявил, которы от Полтавы
Тогда наполнили весь свет Петровой славы.
С рождением ее торжественный был въезд.
Тогда взнесла свой глас и дух Москва до звезд.
Младенца в пеленах трофеи окружали,
И воплю первому войск плески отвещали.
Подвиглись радостью земля, моря, эфир.
Петр шествовал во град, Елисавета в мир.
Низвергнув Петр врагов, она в Петровы следы
Ко одержанию подобныя победы.
Коль явственно тогда сам промысл предъявил,
Что после к радости всеобщей совершил!
Родясь, как ясная заря, нам воссияла
И царства своего день светлый предвещала.
Монархиня, мы тем освещены всегда,
Избавились во тьме сокрытого вреда;
И радостным в ночи огнем тебе являем,
Что ночи мы в сердцах и темноты не знаем.

Повсюду ныне мир возлюбленный цветет,
Лежит оружие и с кровью слез не льет;
И земледелец плуг выносит безопасно:
Спокойство с именем твоим везде согласно.
По правде божий мир, монархиня, слывешь,
Когда ты тишину Европе всей даешь.
С почтением она главу свою склоняет
И славы храм тебе бессмертный возвышает.
Напрасно лютая война шуметь спешит,
Где имя кроткия богини в свет гремит.

НАДПИСЬ
НА ДЕНЬ ВОСШЕСТВИЯ НА ПРЕСТОЛ ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА 1754 ГОДА,
ГДЕ ОНОЕ УПОДОБЛЯЕТСЯ ВЕЛИКОМУ СВЕТИЛЬНИКУ,
ВОЗЖЖЕННОМУ ОГНЕМ НЕБЕСНЫМ
И ЛУЧИ СВОИ ПРОСТИРАЮЩЕМУ НА ТЕАТР,
НАПОЛНЕННЫЙ ИЗОБРАЖЕНИЯМИ ДЕЛ ПЕТРА ВЕЛИКОГО

Отца отечества, Великого Петра
Положенны труды для общего добра:
Ужасные врагам полки вооруженны
И флотами моря велики покровенны;
Полезные везде обряды и суды,
Художеств и наук всходящие плоды,
От семени его отъяты, колебались
И темной зависти во мраке покрывались.
Но бог их осиял неизреченным чудом,
Не попустив стоять светильнику под спудом.
Елисаветины доброты как свещи
Открыл, и день блеснул пресветлый нам в нощи.
На трон возвышенна, монархиня, сияешь
И просвещение Петрово умножаешь,
И вышний утвердил чрез Павла нам завет,
Что племени подаст неугасимый свет.

НАДПИСЬ
НА ДЕНЬ ВОСШЕСТВИЯ НА ПРЕСТОЛ
ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА 1753 ГОДА,
ГДЕ ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВО УПОДОБЛЯЕТСЯ МИНЕРВЕ,
МОЛНИЕЮ ПОРАЖАЮЩЕЙ ДРАКОНА МНОГОГЛАВНОГО

О древность славная пречудными делами,
Что Пиндар до небес трубящими устами
Чрез множество веков в концы земны гремит,
Геройских подвигов изображая вид.
И вы, великого амфитеатры града,
Народа по войнах латинского отрада,
В сей день скончайте ваш доныне слышный плеск:
Яснее воссиял Елисаветин блеск.
Не зубы стер боец пред римлянами львице,
Ниже кто облетел всех прочих в колеснице,
Но мужеством прешла мужей Елисавет,
И подвига ее смотритель целой свет!
Седмь глав зияли на теле вдруг едином.
Где зависть, в жале яд носящая змеином,
И злобы мерзкия свирепый крокодил,
И вепрь неистовства неодолимых сил,
С языком лисиим пронырливое льщенье,
Зев волчия алчбы, тигр ярый похищенье
И львины челюсти рыкающей войны
В одном чудовище на дерзость рождены.
Взирая на сего Елисавет дракона,
Лежащего кругом отеческого трона,
Рекла: «Что сей мне враг препятствует восход,
Которого давно желает мой народ?
Не мой ли сей венец? Не я ли дщерь Петрова?
И россы моего все требуют покрова.
Ничто не может мне путь к славе пересечь».
Сию геройскую окончевая речь,
Сиянием вокруг небесным просветилась
И выше смертныя величеством явилась.
Минервы чудный в ней изображался вид;
Петров дух был ей шлем, любовь россиян щит.
Без грому молния, из ясности блистая,
В драконовы главы и в сердце ударяя,
Смутила горду кровь, пронзила грозный взор.
Сражен, прогнан, убег Рифейских дале гор.
Угасла молния, одни лучи сияли,
Вселенныя концы руками восплескали.
Тогда, красуясь, росс главу свою вознес,
Петрополь мнил себя превыше быть небес.
Мы ныне, празднуя той час благословенный,
Огнями кажем огнь, во всех сердцах возжженный.
О если б с внутренним огнь внешний равен был,
Он выше бы восшел в ночь блещущих светил.
Монархиня, тобой любовь есть в нас рожденна:
Какая ж в свете вещь с ней может быть сравненна?

НАДПИСЬ
НА ИЛЛЮМИНАЦИЮ В НОВЫЙ 1751 ГОД,
ПРЕДСТАВЛЕННУЮ ПЕРЕД ЗИМНИМ ДОМОМ,
ГДЕ ИЗОБРАЖЕН БЫЛ ЗЕМНОЙ ГЛОБУС,
НА КОТОРОМ СТОЯЛО ВЕНЗЛОВОЕ ИМЯ
ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА И ЧИСЛО НОВОГО ГОДА;
ПО СТОРОНАМ ОТВЕРСТЫЕ ХРАМЫ И ОЛТАРИ
С ВОЗЖЖЕННЫМ НА НИХ ПЛАМЕНЕМ

Отверсты храмы все, и олтари дымятся,
Желанья всех к тебе, монархиня, стремятся,
И ревность подданных со временем растет,
И оных счастие с числом восходит лет.
Полсвета, что твоя десница управляет,
Согласный шум до звезд усердно возвышает,
Да Вышний новый год с тобой благословит
И слух твой и другу полсвета удивит.

1

Природа как тебя на свет производила,
На то истощена была ее вся сила,
Дабы ни одного таланта не отнять.
Велик был твой отец, была прекрасна мать;
Герой тебя родил, носила героиня:
Какой быть должен плод? Не инной, как богиня.
Но сколько смертных ты превыше почтена,
Ты столько сердцем к ним и щедра, и склонна.
И в те часы, когда лице свое скрываешь,
К народу своему щедротою сияешь.

2

Увидев множество одежд и лиц отменных,
Я в мыслях ныне зрю, восторгом восхищенных,
Монархиня, концы державы твоея
И в оных нахожу утехи вид сея.
От тихих всточных вод до берегов Балтийских,
От непроходных льдов до теплых стран Каспийских
В одеждах много коль и в лицах перемен!
Сугубым ныне я виденьем удивлен!
Я слышу там, как здесь, приятную музыку;
Там от усердного народов разных клику
Чрез горы, чрез поля согласный шум течет,
Что ты едина всем покров, отрада, свет.

НАДПИСЬ
НА ДЕНЬ КОРОНОВАНИЯ ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА
1754 ГОДА, ГДЕ ДОБРОДЕТЕЛИ ЕЕ
ПРЕКРАСНОЙ И ВЕЛИКОЙ ГОРЕ УПОДОБЛЯЮТСЯ

Кто знатные дела в натуре рассуждает,
Петровой дщери в них примеры обретает.
Посмотрим в понт, в поля, во весь посмотрим свет;
Что славно найдем в них, в чем к ней примера нет?
Коль всех красот число в натуре есть пространно,
Толь множество доброт в ней видим несказанно;
Нельзя представить всех пред мысленный наш взор;
Итак, представим с ней едину славу гор.
Они за облака, они к звездам восходят;
Они нам щит, когда войну враги наводят;
Пловущим в глубине они являют ход.
Из них шумят ключи и токи многих вод;
Поят лице земли, плодом обогащают;
Приятные сады и долы орошают.
Не в сих ли образ всех Елисаветы зрим?
Она взошла к звездам величеством своим;
Мы крепостью ее от сопостат покрыты,
И в бедствия волнах бежим к ней для защиты;
От ней на подданных течет щедрот поток
И разливается на запад и восток.
Прекрасная гора, от бога утвержденна,
Елнсавет, венцем и славой увязенна,
Среди Российского Рая недвижно стой;
Сие гласит любовь, и верность пред тобой,
И удовольствие с надеждой несомненной
Под тению твоей щедроты несравненной.
Покров твой смежные пребудут небеса;
К нам снидет от тебя всегда отрад роса.
Коль чудные дела Елисавет являет:
Чрез прохлаждение в нас пламень возбуждает.

Гремящие по всем концам земным победы,
И россов чрез весь свет торжествовавших следы,
Собрание наук, исправленны суды,
Пременное в реках течение воды,
Покрытый флотом понт, среди волн грады новы
И прочие дела увидев смерть Петровы
Рекла: «Сей человек предел мой нарушил
И доле в мире сем Мафусаила жил».
Так лета по делам считая, возгласила
И в гроб великого сего героя скрыла.
Но образом его красуется сей град.
Взирая на него, Перс, Турок, Гот, Сармат
Величеству лица геройского чудится
И мертвого в меди бесчувственной страшится.

Монарх и филозов, полночный Соломон,
Весь свет твою имел премудрость пред очами;
Разумных множество теснясь под твой закон,
Познали Грецию над шпрейскими струями.
Вселенная чудясь молчала пред тобой;
Берлин на голос твой главу свою воздвигнул,
С Парижем в равенстве до звезд хвалой достнгнул.
И лавров Молвицких в тени узрев покой,
К странам твоим пришли от берегов Секваны
Возобновить поля
Вспахать твои поля художества избранны:
Пресаждены тобой через твои труды,
Парнаса и Афин произвели плоды,
Предзрением твоим возрасши восхищенным.
Коварство от живых правдивости святой
Стенало, под твоей низверженно пятой,
Не наводило слез невинно осужденным.
Десницей Марсову ты лютость укротил,
Заперши дверь войны, предел распространил.
Число другов твоих умножил ты Бурбоном;
Но с Англией сдружась, изверившись ему,
Какого ждешь плода раченью своему?
Европа вся полна твоих перунов стоном,
Раздор рукой своей уж пламень воспалил
Ты лейпцигски врата внезапно разрушил,
Стопами роешь ты бесчувственны могилы,
Трепещут все, смотря твои надменны силы.
Ты двух соперников сильнейших раздражил,
Уж меч их изощрен и ярый огнь пылает,
И над главой твоей их молния сверкает,
Несчастливой монарх! ты лишне в свете жил,
В минуту стал лишен премудрости и славы.
Необузданного гиганта зрю в тебе,
Что хочет отворить путь пламенем себе,
Что грабит городы и пустошит державы,
Священный топчет суд народов и царей,
Ничтожит силу прав, грубит натуре всей.

Ловцов и пастухов меж селами отрада,
Одни ловят зверей, другие смотрят стада.
Охотник в рог ревет, пастух свистит в свирель.
Тревожит оной нимф; приятна тиха трель.
Там шумной песей рев; а здесь у тихой речки
Молоденьки блеют по матери овечки.
Здесь нежность и покой, здесь царствует любовь,
Охотнической шум, как Марсов, движет кровь.
Но ныне к обоим вы, нимфы, собирайтесь
И равно обоей музыкой услаждайтесь:
Что было грубости в охотничьих трубах,
Нарышкин умягчил при наших берегах;
Чего и дикие животны убегали,
В том слухи нежные приятности сыскали.