Виктор Гусев

В далекий дом в то утро весть пришла,
Сказала так: «Потеря тяжела.
Над снежною рекой, в огне, в бою
Ваш муж Отчизне отдал жизнь свою».
Жена замолкла. Слов не подобрать.
Как сыну, мальчику, об этом рассказать?
Ему учиться будет тяжело.
Нет, не скажу… А за окном мело,
А за окном седой буран орал.
А за окном заводы, снег, Урал.

И в школу тоже весть в тот день пришла.
Сказала: «Школьники потеря тяжела.
Отец Володи вашего в бою
Отчизне отдал жизнь прекрасную свою».
И сын об этом от товарищей узнал.
Сидел среди друзей, весь вечер промолчал.
Потом пошел домой и думал он: «Как быть?»
И матери решил не говорить.
Ведь нынче в ночь ей на завод идти.
Об этом скажешь — не найдет пути.

С тех пор о нем и вечером и днем
Они друг другу говорят как о живом,
И вспоминают все его слова,
И как он песни пел, как сына целовал,
И как любил скорей прийти домой, —
И он для их любви действительно живой.
Вот только ночью мать слезу смахнет,
В подушку сын украдкою всплакнет,
А утром надо жить, учиться, побеждать.

Как силу их сердец мне передать!

Не глядя на непогоду,
презирая протесты дождей,
Идут молодые художники
к полотнищам площадей.
Они не жалеют красок,
они не жалеют трудов,
И вспыхивают плакаты
на улицах городов.
И вот выплывает в небо
холодная луна.
Осталась до годовщины
короткая ночь одна.
И кажется мне —
начиная
пятнадцатый свой год,
Октябрьская революция
свершает ночной обход.
Она проверяет твердость
армии своей,
Она проверяет оружие,
она проверяет людей.
И прежде всего она спрашивает
каждого из нас:
— Под знаменем партии Ленина
идет ли рабочий класс? —
И мы отвечаем —
впрочем,
надо сказать точней —
Автомобили АМО
за нас отвечают ей,
Молодые кузнецкие домны
чугуном отвечают ей,
И ясли ей отвечают
ровным дыханьем детей.
Ее приветствуют школы
каракулями ребят,
Ей орденом салютуют
герои ударных бригад.
И хоть работы немало
и некогда им присесть,
— Вперед! —
говорит Революция.
И они отвечают:
— Есть…-
Она проходит дальше,
и спрашивает она:
— А что моя Красная Армия,
по-прежнему ли сильна? —
Вопрос ее затихает,
встреченный тишиной.
Нельзя говорить часовому,
а армия — часовой.
И это лучше ответа,
недаром вопят в ночи
Французские генералы,
бухарские басмачи.
Недаром сжимается злобно
в расшитых шевронах рука.
Овладевают техникой
дивизии РККА.
Умножь ее на соревнование
и силы попробуй учесть.
— Готовсь,-
говорит Революция.
И бойцы отвечают:
— Есть! —
Она проходит дальше,
и хочет она узнать:
Быть может, сошла на Европу
Гуверова благодать?
Но полицейские залпы
оттуда гремят в ответ.
Глотает газ безработный —
самый дешевый обед.
С грохотом рушатся биржи,
пылает банкиров закат.
— «Рот фронт»,-
говорят ей компартии
на сорока языках.
Миллионы угрюмых рабочих
они ведут за собой,
— В бой,-
говорит Революция.
И они отвечают:
— В бой! —
И дальше идет Революция.
И рапорт ей отдает
Мой девятьсот девятый.
довольно отважный год.
Он в призывных комиссиях
стоит, к обороне готов.
Его врачи выслушивают,
и он говорит — здоров.
И нам дают назначенье
и круглую ставят печать.
Наша приходит очередь
Республику защищать.
Мы, конечно, молоды,
но поступь у нас тверда.
— Вперед,-
говорит Революция.
И мы отвечаем:
— Да! —
Не глядя на непогоду,
презирая протесты дождей,
Идут молодые художники
к полотнищам площадей,
Они не жалеют красок,
они не жалеют трудов,
И вспыхивают плакаты
на улицах городов.
И вот выплывает в небо
холодная луна.
Осталась до годовщины
короткая ночь одна.

Были два друга в нашем полку.
Пой песню, пой.
Если один из друзей грустил,
Смеялся и пел другой.

И часто ссорились эти друзья.
Пой песню, пой.
И если один говорил: «Да!»
«Нет!» — говорил другой.

И кто бы подумать, ребята, мог, —
Пой песню, пой, —
Что был один из них ранен в бою,
Что жизнь ему спас другой.

И нынче их вызвал к себе командир.
Пой песню, пой.
«На Запад поедет один из вас,
На Дальний Восток другой».

Друзья улыбнулись. Ну что ж! Пустяк
Пой песню, пой.
«Ты мне надоел», — заявил один.
«И ты мне», — сказал другой.

А время отсчитывало часы.
Пой песню, пой.
Один из них прыгнул в автомобиль,
Сел в самолет другой.

Северный ветер кричал: «Крепись!»
Пой песню, пой.
Один из них вытер слезу рукавом ,
Ладонью смахнул другой.

Люблю на Кремль глядеть я в час вечерний.
Он в пять лучей над миром засверкал.
Люблю я Волги вольное теченье,
Люблю сибирских рек задумчивое пенье,
Люблю, красавец мой, люблю тебя, Урал,

Я — русский человек, и русская природа
Любезна мне, и я ее пою.
Я — русский человек, сын своего народа,
Я с гордостью гляжу на Родину свою,

Она цветет, работает и строит,
В ней стали явью прежние мечты.
Россия, Русь,- могла ль ты стать такою,
Когда б советскою не стала ты?

Ты сыновей растишь — пилотов, мореходов,
У крымских скал, в полуночном краю.
Я — русский человек, сын своего народа,
Я с гордостью гляжу на Родину свою.

Мир смотрит на тебя. Ты — новых дней начало.
Ты стала маяком для честных и живых.
И это потому, что слово — русский — стало
Навеки близким слову — большевик;

Что ты ведешь дружину молодую
Республик — Октября могучих дочерей.
Я — русский человек, и счастлив потому я,
Что десять есть сестер у матери моей.

Как все они сильны, смелы и благородны!
Россия, Родина,- услышь слова мои:
Ты потому счастлива и свободна,
Что так же сестры счастливы твои;

Что Грузия в цвету, Армения богата,
Что хорошо в Баку и радостно в Крыму.
Я — русский человек, но как родного брата
Украинца пойму, узбека обниму.

Так говорит поэт, и так его устами
Великий, древний говорит народ:
Нам, русским, братья все, кто вместе с нами
Под большевистским знаменем идет.

Могильные холмы сейчас я вспоминаю.
Гляжу на мир долин, а в горле горя ком:
Здесь русский лег, Петлюру поражая,
Там украинец пал, сражаясь с Колчаком.

Поклон, богатыри! Над нами коршун кружит,
Но мы спокойно ждем. Пускай гремит гроза.
В огнях боев рождалась наша дружба,
С тобой, мой друг киргиз, с тобой, мой брат казах,

Как я люблю снега вершин Кавказа,
Шум северных дубрав, полей ферганских зной!
Родился я в Москве, но сердцем, сердцем связан
С тобою, мой Баку, Тбилиси мой родной!

Мне двадцать девять лет. Я полон воли к жизни.
Есть у меня друзья,- я в мире не один,
Я — русский человек, я — сын социализма,
Советского Союза гражданин!

Хорошо на московском просторе!
Светят звезды Кремля в синеве.
И как реки встречаются в море,
Так встречаются люди в Москве.
Нас веселой толпой окружила,
Подсказала простые слова,
Познакомила нас, подружила
В этот радостный вечер Москва.

И в какой стороне я не буду,
По какой ни пройду я траве,
Друга я никогда не забуду,
Если с ним подружился в Москве.

Не забыть мне очей твоих ясных.
И простых твоих ласковых слов,
Не забыть мне московских прекрасных
Площадей, переулков, мостов.
Скоро встанет разлука меж нами,
Зазвенит колокольчик: «Прощай!»
За горами, лесами, полями
Ты хоть в песне меня вспоминай.

Волны радио ночью примчатся
Из Москвы сквозь морозы и дым.
Голос дальней Москвы мне казаться
Будет голосом дальним твоим.
Но я знаю, мы встретимся скоро, —
И тогда, дорогая, вдвоем
На московских широких просторах
Мы опять эту песню споем.

И в какой стороне я не буду,
По какой ни пройду я траве,
Друга я никогда не забуду,
Если с ним подружился в Москве.

(Степная-кавалерийская)

Полюшко-поле,
Полюшко, широко поле,
Едут по полю герои,
Эх, да Красней Армии герои!

Девушки плачут,
Девушкам сегодня грустно —
Милый надолго уехал,
Эх, да милый в армию уехал!

Девушки, гляньте,
Гляньте на дорогу нашу,
Вьётся дальняя дорога,
Эх, да развесёлая дорога!

Едем мы, едем,
Едем, а кругом колхозы,
Наши, девушки, колхозы,
Эх, да молодые наши сёла!

Только мы видим,
Видим мы седую тучу, —
Вражья злоба из-за леса,
Эх, да вражья злоба, словно туча!

Девушки, гляньте,
Мы врага принять готовы,
Наши кони быстроноги,
Эх, да наши танки быстроходны!

В небе за тучей
Грозные следят пилоты.
Быстро плавают подлодки.
Эх, да зорко смотрит Ворошилов!

Пусть же в колхозе
Дружная кипит работа,
Мы — дозорные сегодня,
Эх, да мы сегодня часовые!

Девушки, гляньте,
Девушки, утрите слёзы!
Пусть сильнее грянет песня,
Эх, да наша песня боевая!

Полюшко-поле,
Полюшко, широко поле,
Едут по полю герои,
Эх, да Красной Армии герои!

Мой дед, — не знали вы его? —
Он был нездешних мест.
Теперь за тихою травой
Стоит горбатый крест.
Хоть всем по-разному любить,
Никто любви не чужд.
Мой дед хотел актёром быть
И трагиком к тому ж.
Он был горбат — мой бедный дед.
Но тем, кого увлёк
Высокой рампы нежный свет,
Не знать других дорог.
Ведь если сердце на цепи —
Ту цепь не будешь рвать.
И дед суфлёром поступил —
Слова других шептать.
Лилось мольеровских острот
Крепчайшее вино,
И датский принц горел костром,
Велик и одинок.
И каждый вечер зал кипел,
Смеялся и рыдал,
И лишь суфлёр своих цепей
Всю жизнь не разорвал.
Вино! — Ты избавитель
От тяжести судьбы.
Мой бедный дед, простите,
Он пьяницею был.
И в рваной кацавейке
Ходил, и пел, и пел:
«Судьба моя индейка,
Нерадостный удел.
Ей незнакома жалость.
Держись,
держись,
держись!»
Да!
Трагику досталась
Комическая жизнь.
И вечером, под градусом,
Он шёл, золы серей…
Цвела кудрявой радостью
Весенняя сирень.
И бодрый жук летал в саду,
Питаясь мёдом рос.
И дед искал свою звезду
Средь многих сотен звёзд.
— Звезда моя! Звезда моя!
Изменница! Согрей! —
Но над тоскою пьяною
Смеялася сирень.
И ночь по-прежнему цвела,
Красива и горда.
И кто же знает, где была
Коварная звезда?
А дед шагал в свою тюрьму,
В суфлёрский уголок,
И снились, может быть, ему
И Гамлет, и Шейлок.
Но пробил час, последний час,
В ночную глубину.
Костёр заброшенный погас,
Насмешливо мигнув.
И там, где тихая трава, —
Крест
С надписью такою:
«Раб божий Дмитриев Иван
Скончался от запоя».
Весна моя, весна моя,
Непрожитой мой день!
Цветёт всё та же самая
Кудрявая сирень.
И мы рядами на борьбу
Идём, забыв про страх,
И покорённую судьбу
Несём в своих руках.
Проходят дни, бегут года,
Как отблески зари,
И надо мной моя звезда
Приветливо горит.
Она любых огней сильней,
И пять у ней концов,
И умирает рядом с ней
Звезда моих отцов.

Друзья, вы говорили о героях,
Глядевших смерти и свинцу в глаза.
Я помню мост,
сраженье над рекою,
Бойцов, склонившихся над раненой сестрою.
Я вам хочу о ней сегодня рассказать.
Как описать ее?
Обычная такая.
Запомнилась лишь глаз голубизна.
Веселая, спокойная, простая,
Как ветер в жаркий день,
являлась к нам она.
Взглянули б на нее, сказали бы: девчонка!
Такой на фронт? Да что вы! Убежит.
И вот она в бою,
и мчатся пули звонко,
И от разрывов воздух дребезжит.
Усталая, в крови, в разорванной шинели,
Она ползет сквозь бой,
сквозь черный вой свинца.
Огонь и смерть проносятся над нею,
Страх за нее врывается в сердца,
В сердца бойцов, привыкших храбро биться.
Она идет сквозь смертную грозу,
И шепчет раненый:
— Сестра моя, сестрица,
Побереги себя. Я доползу. —
Но не боится девушка снарядов;
Уверенной и смелою рукой
Поддержит, вынесет бойца — и рада,
И отдохнет чуть-чуть — и снова в бой.
Откуда в маленькой, скажите, эта сила?
Откуда смелость в ней, ответьте мне, друзья?
Какая мать такую дочь взрастила?
Ее взрастила Родина моя!
Сейчас мы говорили о героях,
Глядевших смерти и свинцу в глаза.
Я помню мост,
сраженье над рекою,
Бойцов, склонившихся над раненой сестрою.
Как я смогу об этом рассказать!
На том мосту ее сразил осколок.
Чуть вздрогнула она, тихонько прилегла.
К ней подошли бойцы, она сказала: — Скоро…
И улыбнулась нам, и умерла.
Взглянули б на нее, сказали бы: девчонка!
Такой на фронт? Да что вы! Убежит.
И вот грохочет бой,
и мчатся пули звонко.
В земле, в родной земле теперь она лежит.
И имени ее узнать мы не успели,
Лишь взгляд запомнили,
светивший нам во мгле.
Усталая, в крови, в разорванной шинели,
Она лежит в украинской земле.
Мне горе давит грудь,
печаль моя несметна,
Но гордость за нее горит в душе моей.
Да, тот народ велик
и та страна бессмертна,
Которая таких рождает дочерей!
Так пусть по свету пролетает песня,
Летит во все моря,
гремит в любом краю,
Песнь о моей сестре,
о девушке безвестной,
Отдавшей жизнь за Родину свою.
1941

(песня из кинофильма «В шесть часов вечера после войны»)

На вольном, на синем, на тихом Дону
Походная песня звучала.
Казак уходил на большую войну,
Невеста его провожала.

— Мне счастья, родная, в пути пожелай,
Вернусь ли домой — неизвестно. —
Казак говорил, говорил ей: — Прощай!
— Прощай! — отвечала невеста.

Над степью зажёгся печальный рассвет,
Донская волна засверкала.
— Дарю я тебе на прощанье кисет,
Сама я его вышивала.

Будь смелым, будь храбрым в жестоком бою.
За русскую землю сражайся
И помни про Дон, про невесту свою,
С победою к ним возвращайся.