Наталья Крандиевская-Толстая — Венок сонетов: Ключ: Стих

Рожденная на стыке двух веков,
Крещённая в предгрозовой купели,
Лечу стрелою, пущенною к цели
Над заревом пожаров и костров.

За мною мир в развалинах суров.
За мной кружат, вздымая прах, метели,
И новый век встает из колыбели,
Из пепелища истин и основ.

Ещё не убран в ризы, не украшен,
Младенчески-невинен и жесток,
И дик, и наг, и наготою страшен,
Он расправляет крылья на восток.

Лечу за ним, лечу, как семя бури,
Плодотворить грядущего лазури.

I

Рожденная на стыке двух веков,
Обряды старины я чтила свято,
Не тяготили плеч моих когда-то
Грехи и суеверия отцов.

И благолепен был, и был мне нов
Мир без теней, раскрашенный богато.
Бог Саваоф, бог — пастырь бородатый
Пас дни мои у светлых берегов.

Его бичом был пламень преисподней,
Его наградой — райская трава.
И всё же перст карающий, господний
Не уберёг. И лет восьми, едва

Языческой коснулась я свирели,
Крещённая в предгрозовой купели.

II

Крещённая в предгрозовой купели,
Лады перебираю наугад.
Птенец слепой — высвистываю трели,
С гармонией порой ещё вразлад.

Но тайной брагой творческих веселий
Уже меня бессонницы томят,
Уже качают с первой рифмой в лад
Меня хорея строгие качели.

Ещё дитя — я детства не люблю.
Так, сил цветенья чувствуя приливы,
Полураскрыт бутон нетерпеливый,
Так юности расцвет я тороплю.

Из детства парниковых подземелий
Лечу стрелою, пущенною к цели!

III

Лечу стрелою, пущенною к цели.
Встречает мир, как птицу — океан,
И, бурями и солнцем осиян,
Громокипит солёнопенным хмелем.

И первый искус был тогда мне дан,
Закал огнём был дан моей свирели.
Как в Дантов круг мы с песнею влетели,
Не ощутив ожога первых ран.

И в хоровод теней живые руки
Вплетала я. Они ловили тень.
О, кто на дыбе первой этой муки
Не звал тебя, самоубийства день,

Тобой не бредил, гений катастроф,
Над заревом пожаров и костров?

IV

Над заревом пожаров и костров
Уже двадцатый век ковал доспехи,
И под знамена собирал бойцов,
Грядущих битв определяя вехи.

Свирель моя, кому твои утехи?
Бесплотные волнения стихов?
Всю эту горку лунных пустяков —
В огонь, без колебаний, без помехи!

Я жгу стихи. Гляжу, окаменев,
Туда, в огонь, на вспыхнувшую связку,
На саламандры бешеную пляску,
На разрушенья первобытный гнев.

Срывает ветер радужный покров.
За мною мир в развалинах суров.

V

За мною мир в развалинах суров.
Я выхожу одна на бездорожье.
Я покидаю дом и отчий кров,
Не испросив благословенья Божья.

Зачем оно изгнаннице? Таков
Надменный вызов прошлому. Чего ж я
Опять ищу? Опять мой дух готов
На камни пасть у нового подножья.

И чередуя навыки — роптать,
Благоговеть, отчаиваться, верить, —
Не знаю, как друг с другом сочетать
Противоречия? Какой их мерой мерить?

Куда идти? К какой стремиться цели?
За мной кружат, вздымая прах, метели.

VI

За мной кружат, вздымая прах, метели,
Занесены следы дорог и троп.
Иду-бреду, шагаю еле-еле
Навстречу ветру, дующему в лоб.

И дрожь, как ритм, я ощущаю в теле, —
Великий одиночества озноб.
Куда иду? Не сдаться ль в самом деле
И лечь, как в гроб, в серебряный сугроб?

Но вот вдали запел чуть слышно рог.
Он ширится, растет. Он созывает
Блуждающих и сбившихся с дорог,
Он в рёв и в медь трубы перерастает.

И брезжит свет. И небеса прозрели.
И новый век встает из колыбели.

VII

И новый век встает из колыбели.
Его встречает вой и шабаш вьюг,
И вихри туч, над ним смыкая круг,
Как в дьявольской несутся карусели.

Мне страшен пир космических веселий,
Случайный гость, я прячу свой испуг,
Когда мне чашу новогодних зелий
С улыбкою протягивает друг.

Властитель помыслов моих девичьих,
Околдовавший молодость мою!
Тебя всегда, везде я узнаю,
Под маскою любой, в любом обличье.

Теперь, как Феникс, ты восстать готов
Из пепелища истин и основ.

VIII

Из пепелища истин и основ
Восстав, ведет меня мой покровитель
В ещё не освящённую обитель
Ещё не заселённых берегов.

Не обжит человеком этот кров,
В его стенах уюта не ищите,
Но у порога — ран моих целитель —
Журчит струя подземных родников.

И я, к истоку в первый раз припав,
Пью колдовство Тристанова напитка.
Прохлада в нем блаженная и пытка
Глубоко скрытых медленных отрав.

И тайный мир мой, без цветов, без брашен,
Ещё не убран в ризы, не украшен.

IX

Ещё не убран в ризы, не украшен
Новорождённый век. И не отпет
Былой, владевший миром сотню лет.
Ещё пожар последний не погашен

В развалинах дворцов его и башен,
И зарева окровавленный свет
Ещё зловещ на небесах и страшен.
Но правоту и логику побед,

Скажите, кто оспаривать посмеет?
Кто против молодости устоит?
Пусть битва кровью землю напоит,
Трава на ней, как прежде, зеленеет.

И жизни торжествующий росток
Младенчески-невинен и жесток.

X

Младенчески-невинен и жесток
Закон побед. Он судит без пощады:
Прав тот в бою, кто миновал засады,
И тот неправ, — кто распростерт у ног.

Когда у победителя венок
В крови — ей оправдания не надо.
Толпа рукоплескать героям рада,
Пока им покровительствует рок.

Но колесо коварно у фортуны,
И вознесённых ею, в свой черёд,
Оно раздавит. Новых вознесет,
И новых сбросит. И ворвутся гунны.

О бедный мир! Ты снова перепашен,
И дик, и наг, и наготою страшен.

XI

И дик, и наг, и наготою страшен,
Под новым знаменем шагает век,
Идёт с ним в ногу новый человек,
Идут за ним сыны и внуки наши.

В тылу не счесть ни пленных, ни калек,
Ни тех, кто в страхе наспех перекрашен
В защитный цвет и для кого навек
Чадящий факел прошлого угашен.

И всех, и всё с дорог своих сметёт
Напор судьбы, подобный урагану,
А гений времени летит вперёд,
Провозглашая новую осанну,

Его полёт бесстрашен и высок.
Он расправляет крылья на восток.

XII

Он расправляет крылья на восток,
Туда, где омывают океаны
Легендами овеянные страны,
Там расцветает огненный цветок.

Его лучей животворящий ток
Пронзает мрак и золотит туманы.
Как в сказке, там живой воды исток
Смертельные залечивает раны.

Там мудрость правит. Там равно и щедро
Благами жизни все наделены.
Там в явь земную воплотились сны,
Там сева ждут алкающие недра.

И новый сеятель летит в лазури,
Лечу за ним, лечу, как семя бури.

XIII

Лечу за ним, лечу, как семя бури,
Вплетаю голос в громовой хорал!
Так флейты звук, возникший в увертюре,
С победой труб врывается в финал.

Так силы первобытные в натуре
Противоречат тем, кто их сковал,
Кто все ходы, как в шахматной фигуре,
С расчетом шахматиста сочетал.

Напрасный труд. Ломая все преграды,
Гармонии взрывая тишь и гладь, —
Неукротимым силам жизни надо
Рождать и рушить, жечь и созидать,

И вновь лететь вперёд на крыльях фурий,
Плодотворить грядущего лазури.

XIV

Плодотворить грядущего лазури
В полете дней от века суждено
Нам, спутникам грозы, питомцам бури,
Нам мирных дней судьбою не дано.

Не нам забавы муз, напевы гурий,
Дионисийских праздников вино,
И не для нас трепещет на амуре
Крыло, огнем любви опалено.

Мы вдохновений трудных и суровых
Возжаждали. Нам утоленья нет.
В бесцельной смене радостей и бед
Не виноградных, нет, и не лавровых, —

Терновых удостоены венков
Рожденные на стыке двух веков.