Стихи про детей

Пока дитя не знает речи,
Оно не говорит и лжи —
Ты взрослый, в час житейской встречи
Язык немного придержи…

Он сам
Отправился в лес.
Сам
На берёзу полез.
Сам
Ухватился за ветку.
Сам
Оцарапал коленку.
Сам
Свалился с берёзы.
Сами
Закапали слёзы.
Он сам свои слёзы вытер,
Никто-никто их не видел!
Один только ветер увидел,
Видел, но только не выдал!
Ветер и виду не показал!
И никому-никому не сказал!

Я хочу сидеть на стуле.
Не на нашем старом стуле,
а на том прекрасном стуле
в нашем зеркале!

И ещё хочу я кашу.
Не противную, не нашу —
замечательную кашу —
кашу в зеркале!

И ещё хочу я лошадь.
Не мою хромую лошадь,
а вон ту, другую лошадь —
лошадь в зеркале!

И хочу не бъrrь Антошей.
Это я зовусь Анrошей…
Пусть я буду тот, хороший —
мальчик в зеркале!

В жизни я видел немало картинок.
Однажды собака мой съела ботинок,
Но это был случай
Не самый могучий.

Мальчик Вова пяти лет
Съел автобусный билет.
Папа деньги заплатил,
А он взял и проглотил.
Тут, опасен и хитер,
Вдруг заходит контролер.
И как только он заходит,
Сразу с Вовы глаз не сводит.
— Ваш билетик.
— Нет билета.
— Ох, не нравится мне это.
Значит, вам несдобровать,
Значит, будем штрафовать.
Дайте тысячу рублей
И глядите веселей.

Бедный папа так и сел:
— Наш билет ребенок съел.
Мы всегда с билетом едем,
Только он сегодня съеден.

Но, опасен и хитер,
Рассмеялся контролер:
— Я не верю вам, родитель,
Вы неправду говорите.
Я сто лет живу на свете,
Но не помню, чтобы дети…
Чтоб они билеты ели.
Ну, котлеты, ну, тефтели…
Но у нас в Стране Советов
Люди не едят билетов.

Все вокруг как загалдят:
— Нет, едят, едят, едят…
— Например, мой внук Антон,
Он все время ест картон.

— А наш Петенька, к примеру,
Ест опилки и фанеру.
Если щепочка лежит,
Он сейчас же прибежит.

— А у нас такое было!
Наш ребенок скушал мыло.
Испугался мальчуган —
Взял и спрятался в чулан:
За закрытыми дверями
Час плевался пузырями.

И сказал водитель с места:
— Моя дочь
Почти невеста.
Ей уже, наверно, пять,
Надо мужа выбирать.
А она жует окурки
И кусочки штукатурки.
А мой сын — Роман Романыч,
Он съедает соску за ночь.
И почти заплакал он
В микрофон.

В этот миг контролер
От растерянности
Потерял половину уверенности:
— Впрочем, может,
Я не прав.
Я могу уменьшить штраф. —
А автобус весь расцвел
И такую речь повел:

— А у нас один ребенок
Съел пятнадцать
Штук пеленок,
Коврик, одеяло
И сказал, что мало.

— А у нас есть мальчик Витя.
Он такой, что извините.
Он затеял драку
И укусил собаку.
— А у нас один сосед
Взял и съел велосипед.
Представляете, ребенок
По кусочкам съел «Орленок»!
— Видно, в доме не хватало
Витаминов и металла.

— В наш колхоз «Передовик»
Как-то въехал грузовик.
Мы товары разгружали,
тут ребята прибежали
Все объели до колес.
Шофер пролил море слез.

— Но не шофер, а шофер.
— Он от слез чуть не помёр.
— Не помёр, а помер!
— Я же вам не Гомер!
— Да, не Гомер, а Гомер!
— У меня от вас тремер
— Не тремер, а тремер!
— Приведите премер.
— Но не премер, а пример.
— Я ж сказал, я — не Гомер.
— Не Гомер, а Гомер…
— Тьфу ты! Что б ты помер!

— А у нас случилось так —
Наши дети съели танк.
Танк — он тоже ведь в металле.
Налетели, обглодали…
Очень быстро, очень чисто
Обглодали до танкиста.

Тут подходит остановка.
Контроллер крутнулся ловко,
Посмотрел на всех вокруг,
Да и вывалился вдруг:
— Обойдусь я без ихнего
Рублика,
Это очень опасная публика.

Трехлетняя гражданка
По имени Татьянка
Была не забияка,
Выла она бояка.

Только муха прожужжит,
Таня к бабушке бежит:
— Спрячь меня, бабуся!
Я ее боюся.

Если пробежит щенок,
Таня к маме со всех ног:
— Он меня укусит! —
Девочка, а трусит.

Положение хоть плачь.
Тут приехал новый врач.
Как он только в дом вошел —
Таня сразу шмыг под стол.

Он тогда к столу подходит
И с Татьянки глаз не сводит:
— Я таблетки вам привез
Против сырости и слез.

Кто глотать таблетки станет,
Тот бояться перестанет.
Как таблетки применили,
Таню словно подменили.

Была она бояка,
А стала забияка.
Ходит, веселится
Больше не боится.

Ни лохматого щенка.
Ни картинки паука.
Ни большого таракана,
Что рычит из под дивана.

А это были не таблетки,
А обычные конфетки.

Вышло так, что мальчик Вова
Был ужасно избалован.
Чистенький и свеженький,
Был он жутким неженкой.

Начиналось все с рассвета:
— Дайте то! Подайте это!
Посадите на коня.
Посмотрите на меня!

Мама с помощью бабушки
Жарит ему оладушки.
Бабушка с помощью мамы
Разучивает с ним гаммы.
А его любимый дед,
В шубу теплую одет,
Час, а то и все четыре
Ходит-бродит в «Детском мире».
Потому что есть шансы
Купить для мальчика джинсы.

Мальчика ради
Тети и дяди
Делали невозможное:
Пекли пирожное,
Дарили наперегонки
Велосипеды и коньки.

Почему? Да очень просто,
Делать тайны не хотим:
В доме было много взрослых,
А ребенок был один.

Но сейчас бегут года
Как нигде и никогда.
Год прошел,
Другой проходит…
Вот уже пора приходит
В Красной армии служить,
С дисциплиною дружить.
Вова в армию идет
И родню с собой ведет.

В расположение части
Пришел он и сказал:
— Здрасьте!
Это вот сам я,
А это вот мама моя.
Мы будем служить вместе с нею,
Я один ничего не умею.

Дали маршалу телеграмму:
«Призывник Сидоров
Привел с собой маму.
Хочет с ней вместе служить».

Адъютант не рискнул доложить.
Час прошел, другой…
Увы!
Нет ответа из Москвы.
— Ладно, — сказал командир полка,
Так уж и быть, служите пока.

В тот же день за мамой вслед
В части появился дед,
Бабушка с подушкой
И тетя с раскладушкой:
— Ребенок без нас пропадет,
На него самолет упадет!

И все служили умело,
И всем отыскалось дело.

Вот представьте: полигон,
Утро, золото погон.
Солнце, музыка, и вот
Вовин взвод идет в поход.

Первым, весел и здоров,
Идет сам Вова Сидоров.
Без винтовки и пилотки —
Он винтовку отдал тетке.
И батон наперевес —
Как устанет, так и ест.
Рядом с ним идут упрямо
Тетя, бабушка и мама.
Бабушка — с подушкой,
Тетя — с раскладушкой:
— А вдруг он устанет с дороги?
Чтоб было где вытянуть ноги.

И немного в стороне
Дед на вороном коне
Прикрывает левый фланг.
Правый прикрывает танк.

Так они за метром метр
Прошагали километр.
Мама видит сеновал
И командует:
— Привал!

Бабушка с дедом
Занялись обедом
И Вове понемножку
Дают за ложкой ложку:
— Ты за маму съешь одну,
Еще одну — за старшину.
Ну и за полковника
Не менее половника.

Только кончился обед —
Сразу начался совет
О походах и боях
И о военных действиях.

— Так, кого мы пошлем в разведку?
— Разумеется, бабку и дедку.
Пусть они, будто два туриста,
Проползут километров триста,
Чтоб узнать где стоят ракеты
И где продают конфеты.

— А кто будет держать оборону?
— Позвоните дяде Андрону.
Он работает сторожем в тресте
Всех врагов он уложит на месте.
— Ну, а Вова?
— Пускай отдохнет.
Он единственный наша отрада.
Охранять нам Володеньку надо.
Дайте маме ручной пулемет.

Так что Вова Сидоров
Вырос просто будь здоров!
В двух словах он был таков:
Глуп, ленив и бестолков.

Хорошо, что другие солдаты —
Совершенно другие ребята.
Могут сутки стоять в дозоре…
Плыть на лодке в бушующем море…
В цель любую попадут
И никогда не подведут.

Были б все, как и он, избалованными.
Быть бы нам уж давно завоеванными.

Если был бы я девчонкой —
Я бы время не терял!
Я б на улице не прыгал,
Я б рубашки постирал.

Я бы вымыл в кухне пол,
Я бы в комнате подмёл,
Перемыл бы чашки, ложки,
Сам начистил бы картошки.
Все свои игрушки сам
Я б расставил по местам!

Отчего я не девчонка?
Я бы маме так помог!
Мама сразу бы сказала:
«Молодчина ты,
Сынок!»

Если мальчик конопат,
Разве мальчик виноват,
Что родился рыжим, конопатым?
Но, однако, с малых лет
Пареньку прохода нет,
И кричат ехидные ребята:

— Рыжий! Рыжий! Конопатый!
Убил дедушку лопатой —
А он дедушку не бил,
А он дедушку любил.

Вот он к деду. Ну, а дед
Говорит ему в ответ:
— У меня ведь тоже конопушки!
Если выйду я во двор,
Самому мне до сих пор
Все кричат ехидные старушки:

«Рыжий! Рыжий! Конопатый!
Убил дедушку лопатой».
А я дедушку не бил,
А я дедушку любил.

В небе солнышко горит
И мальчишке говорит:
— Я ведь тоже рыжим уродилось.
Я ведь, если захочу,
Всех подряд раззолочу.
Ну-ка посмотри, что получилось!

Рыжий папа! Рыжий дед!
Рыжим стал весь белый свет!
Рыжий! Рыжий! Конопатый!
Убил дедушку лопатой!

А если каждый конопат,
Где на всех набрать лопат?!

Как у девочек на платье
Есть кармашек для платка,
И в руке девчонка держит
На метро два пятака.
Вот и весь ее багаж…

Ну а что же мальчик наш?

А у мальчика на платье
Пять карманов или шесть.
Носовой платок — не знаю,
А рогатка точно есть.

Авторучка, батарейки,
Ремешок от телогрейки.
Выключатель, зажигалка
(Не работает, а жалко).

Мел в коробочке и ластик,
Пузырек и головастик.
Он в бидоне находился,
А бидончик прохудился,
Чтоб теперь его спасти,
Надо в речку отнести…
Карандаш, перо, точилка,
Гирька и увеличилка.

В целлофане пирожок —
Одному щенку должок…

Вот каков он, мальчик наш,
И каков его багаж.

Для него и самосвала,
Очевидно, будет мало.
Дать ему для багажа
Пять машин из гаража.

Детей своих рабски порой любя,
Мы их превращаем в своих мучителей.
Когда же родители любят себя,
То дети молятся на родителей.

Издревле, щуря счастливый взгляд,
В различных краях отчизны
Родители с гордостью говорят,
Что дети — цветы жизни.

Но радости быстренько прекращаются,
Когда цветочки вдруг «распускаются».

Не бейте детей, никогда не бейте!
Поймите, вы бьете в них сами себя,
Неважно, любя их иль не любя,
Но делать такого вовек не смейте!

Вы только взгляните: пред вами — дети,
Какое ж, простите, геройство тут?!
Но сколько ж таких, кто жестоко бьют,
Вложив чуть не душу в тот черный труд,
Заведомо зная, что не ответят!

Кричи на них, бей! А чего стесняться?!
Ведь мы ж многократно сильней детей!
Но если по совести разобраться,
То порка — бессилье больших людей!

И сколько ж порой на детей срывается
Всех взрослых конфликтов, обид и гроз.
Ну как же рука только поднимается
На ужас в глазах и потоки слез?!

И можно ль распущенно озлобляться,
Калеча и душу, и детский взгляд,
Чтоб после же искренно удивляться
Вдруг вспышкам жестокости у ребят.

Мир жив добротою и уваженьем,
А плетка рождает лишь страх и ложь.
И то, что не можешь взять убежденьем —
Хоть тресни — побоями не возьмешь!

В ребячьей душе все хрустально-тонко,
Разрушим — вовеки не соберем.
И день, когда мы избили ребенка,
Пусть станет позорнейшим нашим днем!

Когда-то подавлены вашей силою,
Не знаю, как жить они после будут,
Но только запомните, люди милые,
Они той жестокости не забудут.

Семья — это крохотная страна.
И радости наши произрастают,
Когда в подготовленный грунт бросают
Лишь самые добрые семена!

«Маленькие детки — маленькие бедки».
Поговорке этой много-много лет.
А большие детки, то какие бедки?
А такие: снова маленькие детки…

Сегодня я слово хочу сказать
Всем тем, кому золотых семнадцать,
Кому окрыленных, веселых двадцать,
Кому удивительных двадцать пять.

По-моему, это пустой разговор,
Когда утверждают, что есть на свете
Какой-то нелепый, извечный спор,
В котором воюют отцы и дети.

Пускай болтуны что хотят твердят,
У нас же не две, а одна дорога.
И я бы хотел вам, как старший брат,
О ваших отцах рассказать немного.

Когда веселитесь вы или даже
Танцуете так, что дрожит звезда,
Вам кто-то порой с осужденьем скажет:
— А мы не такими были тогда!

Вы строгою меркою их не мерьте.
Пускай. Ворчуны же всегда правы!
Вы только, пожалуйста, им не верьте.
Мы были такими же, как и вы.

Мы тоже считались порой пижонами
И были горласты в своей правоте,
А если не очень-то были модными,
То просто возможности были не те.

Когда ж танцевали мы или бузили
Да так, что срывалась с небес звезда,
Мы тоже слышали иногда:
— Нет, мы не такими когда-то были!

Мы бурно дружили, мы жарко мечтали.
И все же порою — чего скрывать!-
Мы в парты девчонкам мышей совали,
Дурили. Скелетам усы рисовали,
И нам, как и вам, в дневниках писали:
«Пусть явится в срочном порядке мать!»

И все-таки в главном, большом, серьезном
Мы шли не колеблясь, мы прямо шли.
И в лихолетьи свинцово-грозном,
Мы на экзамене самом сложном
Не провалились. Не подвели.

Поверьте, это совсем не просто
Жить так, чтоб гордилась тобой страна,
Когда тебе вовсе еще не по росту
Шинель, оружие и война.

Но шли ребята, назло ветрам,
И умирали, не встретив зрелость,
По рощам, балкам и по лесам,
А было им столько же, сколько вам,
И жить им, конечно, до слез хотелось.

За вас, за мечты, за весну ваших снов,
Погибли ровесники ваши — солдаты:
Мальчишки, не брившие даже усов,
И не слыхавшие нежных слов,
Еще не целованные девчата.

Я знаю их, встретивших смерть в бою.
Я вправе рассказывать вам об этом,
Ведь сам я, лишь выживший чудом, стою
Меж их темнотою и вашим светом.

Но те, что погибли, и те, что пришли,
Хотели, надеялись и мечтали,
Чтоб вы, их наследники, в светлой дали
Большое и звонкое счастье земли
Надежно и прочно потом держали.

Но быть хорошими, значит ли жить
Стерильными ангелочками?
Ни станцевать, ни спеть, ни сострить,
Ни выпить пива, ни закурить,
Короче: крахмально белея, быть
Платочками-уголочками?!

Кому это нужно и для чего?
Не бойтесь шуметь нисколько.
Резкими будете — ничего!
И даже дерзкими — ничего!
Вот бойтесь цинизма только.

И суть не в новейшем покрое брюк,
Не в платьях, порой кричащих,
А в правде, а в честном пожатье рук
И в ваших делах настоящих.

Конечно, не дай только бог, ребята,
Но знаю я, если хлестнет гроза,
Вы твердо посмотрите ей в глаза
Так же, как мы смотрели когда-то.

И вы хулителям всех мастей
Не верьте. Нет никакой на свете
Нелепой проблемы «отцов и детей»,
Есть близкие люди: отцы и дети!

Идите ж навстречу ветрам событий,
И пусть вам всю жизнь поют соловьи.
Красивой мечты вам, друзья мои!
Счастливых дорог и больших открытий!

Ребенка растишь — словно в гору идешь,
Идешь и все чаще вздыхаешь —
Чем больше души ты ему отдаешь,
Тем меньше в ответ получаешь.

← Предыдущая Следующая → 1 2 3 4 ... 8
Показаны 1-15 из 114