Ну как это можно, не понимаю!
Просто кругом идет голова:
Все время пустые, пустые слова
Тебя, точно облаком, окружают.
Цветистые, пестрые, равнодушные.
Они кувыркаются в тишине.
И ты их, словно шары воздушные,
Целыми гроздьями даришь мне.
Люди о ком-то порой говорят:
«Необязательный», «необязательная» —
Какие противные прилагательные!
Я б выбросил к черту их все подряд!
Выходит, что чуть ли не все — пустяк:
Слово дается, слово берется…
Прости, но неужто тебе вот так
И впрямь хорошо на земле живется?!
Возможно ли говорить уверенно:
— Приеду. Сделаю. Буду звонить.—
Без тени сомнения говорить
И знать, что ни грамма не будет сделано!
И, не смущаясь и в малой мере,
Плыть дальше, зная наверняка,
Что где-то ждут твоего звонка,
Что кто-то в твое обещанье верит.
Пустые слова, пустые слова!
Фальшивые копии слов счастливых,
Красивые, точно люпин-трава,
И зло-недобрые, как крапива.
Слова: «до последних минут моих!»,
«Верность», «любовь», «счастливая дата!»-
Ты так легко произносишь их,
Что даже становится жутковато.
А в шатких местах у тебя готово:
«Честное слово!» Ну не смешно ли?!
Зачем произносится: «Честное слово!»
А все остальные — лживые, что ли?!
Жизнь — как придуманная история,
Слова — точно мыльные пузыри.
Зачем тебе вся эта бутафория,
Ответь мне, шут тебя подери!
А впрочем, за все говорят дела,
Которых как раз-то и не бывает.
Душа, не рождающая тепла,
Только пустые слова рождает!
Но мира не будет меж мной и ими!
Пойми и на что-то одно решайся:
Или же ты расставайся с ними,
Или со мной расставайся!
Его убийца хладнокровно
Навел удар. Спасенья нет.
Пустое сердце бьется ровно,
В руке не дрогнул пистолет……Но есть и божий суд,
наперсники разврата…М.Ю. Лермонтов
Я тысячи раз те слова читал,
В отчаяньи гневной кипя душою.
И автор их сердце мое сжигал
Каждою яростною строкою.
Да, были соратники, были друзья,
Страдали, гневались, возмущались,
И все-таки, все-таки, думал я:
Ну почему, всей душой горя,
На большее все же они не решались?
Пассивно гневались на злодея
Апухтин, Вяземский и Белинский,
А рядом Языков и Баратынский
Печалились, шагу шагнуть не смея.
О нет, я, конечно, не осуждаю,
И вправе ль мы классиков осуждать?!
Я просто взволнованно размышляю,
Чтоб как-то осмыслить все и понять.
И вот, сквозь столетий седую тьму
Я жажду постичь их терпенья меру
И главное, главное: почему
Решенье не врезалось никому —
Сурово швырнуть подлеца к барьеру?!
И, кинув все бренное на весы,
От мести святой замирая сладко,
В надменно закрученные усы
Со злою усмешкой швырнуть перчатку!
И позже, и позже, вдали от Невы,
Опять не нашлось смельчака ни единого,
И пули в тупую башку Мартынова
Никто ведь потом не всадил, увы!
Конечно, поэт не воскрес бы вновь,
И все-таки сердце б не так сжималоь,
И вышло бы, может быть, кровь за кровь,
И наше возмездие состоялось!
Свершайся, свершайся же, суд над злом!
Да так, чтоб подлец побелел от дрожи!
Суд божий прекрасен, но он — потом.
И все же людской, человечий гром
При жизни пускай существует тоже!
Когда на ветер не бросаешь слов,
То в них нередко и судьбы решенье:
Как славно, если скажешь: «Увлеченье»,
А вслед за тем: «Да это же любовь!»
А коль словам не придавать значенья,
То как же горько вдруг нахмуришь бровь,
Когда воскликнешь радостно: «Любовь!»
А на поверку выйдет: «Увлеченье»…
Слова… Не спешим ли мы с ними где-то
Как просто «Люблю!», например, сказать.
Всего лишь секунда нужна на это,
Ho целая жизнь, чтоб его оправдать.
Сегодня решил я красиво жить —
Светло, широко и по-русски:
Итак, я отныне бросаю пить,
Вот именно: твердо бросаю пить!
Бросаю пить… без закуски!
То ли мы сердцами остываем,
То ль забита прозой голова,
Только мы все реже вспоминаем
Светлые и нежные слова.
Словно в эру плазмы и нейтронов,
В гордый век космических высот
Нежные слова, как граммофоны,
Отжили и списаны в расход.
Только мы здесь, видимо, слукавили
Или что-то около того:
Вот слова же бранные оставили,
Сберегли ведь все до одного!
Впрочем, сколько человек ни бегает
Средь житейских бурь и суеты,
Только сердце все равно потребует
Рано или поздно красоты.
Не зазря ж оно ему дается!
Как ты ни толкай его во мглу,
А оно возьмет и повернется
Вновь, как компас, к ласке и теплу.
Говорят, любовь немногословна:
Пострадай, подумай, раскуси…
Это все, по-моему, условно,
Мы же люди, мы не караси!
И не очень это справедливо —
Верить в молчаливую любовь.
Разве молчуны всегда правдивы?
Лгут ведь часто и без лишних слов!
Чувства могут при словах отсутствовать.
Может быть и все наоборот.
Ну а если говорить и чувствовать?
Разве плохо говорить и чувствовать?
Разве сердце этого не ждет?
Что для нас лимон без аромата?
Витамин, не более того.
Что такое небо без заката?
Что без песен птица? Ничего!
Пусть слова сверкают золотинками,
И не год, не два, а целый век!
Человек не может жить инстинктами,
Человек — на то и человек!
И уж коль действительно хотите,
Чтоб звенела счастьем голова,
Ничего-то в сердце не таите,
Говорите, люди, говорите
Самые хорошие слова!
Нам не дано предугадать,
Как слово наше отзовется,-
И нам сочувствие дается,
Как нам дается благодать…
Твои слова так больно сердце режут,
Зачем же их ты произносишь вслух?
Ведь мы и так встречаться стали реже,
И я уже в числе твоих подруг.
Любимый мой, ты современный парень,
А я живу ещё в средних веках.
Когда была любовь у той влюблённой пары,
То женщину, любя, носили на руках.
А ты твердишь, что нынче надо проще,
Что я без слов сама должна понять
Того, что от меня в момент ты данный хочешь,
И предложение твоё без слов должна принять.
В блокнотный лист моё запишешь имя,
Мой телефон пополнит ряд других,
А вслед за мною Лена и Марина
Продолжат список Афродит твоих.
Когда-нибудь перелистнёшь страницу,
И лист пустой, быть может, отрезвит,
Но к прошлому не сможешь возвратиться…
Топоры,
После чьего удара дерево звенит,
И эхо!
Эхо, распространяющееся
от центра, как лошади.
Сок, бьющий ключем, как слезы,
Как старанье воды
Восстановит свое зеркало
Над скалой.
Эти паденья и повороты,
Белый череп,
Съеденный сорняками.
Годами позже я
С ними столкнусь на дороге —
Слова сухие и потерявшие всадника,
Неутомимо стучащие копытами.
Пока
Ото дна лужи
укреплялись звезды,
Направляющие жизнь.
Слова жестоки, мысли зыбки,
И призрачны узоры снов…
Хочу, и вот — не получается улыбки,
Раскрою рот — и нету нежных слов…
Верней всего — забыто слово,
Откуда льются все слова…
Но чуда прежнего всё ожидаешь снова,
Не глядя, что седеет голова.
Безмолвна ночь и безответна…
Какой же это злой колдун
Провел меня и обморочил незаметно
И вместо кос подсунул мне колтун?!
Вот так бы лечь навеки лежнем,
Любуясь в прорезь полотна,
Где взглядом ласковым, таким твоим и прежним,
Глядит в окно лукавая луна…
Как лишний вес мешает кораблю,
Так лишние слова вредят герою.
Слова «Я вас люблю» звучат порою
Сильнее слов «Я очень вас люблю».
Когда мы попадаем в тесный круг,
Где промышляют тонким острословьем
И могут нам на выбор предложить
Десятки самых лучших, самых свежих,
Ещё не поступивших в оборот
Крылатых слов, острот и каламбуров, —
Нам вспоминается широкий мир,
Где люди говорят толково, звучно
О стройке, о плотах, об урожае,
Где шутку или меткое словцо
Бросают мимоходом, между делом,
Но эта шутка дельная острей
Всего, чем щеголяет острословье.
И нам на ум приходит, что народ,
Который создал тысячи пословиц,
Пословицами пользуется в меру
И называет золотом молчанье.
Слова — ведь это груз в пути,
Мешок тяжелый, мясо с кровью.
О, если бы я мог найти
Таинственные междусловья.
Порой мне кажется, что вот
Они, шумя, как птицы в поле,
До боли разрезая рот,
Гурьбою ринутся на волю.
Но иногда земля мертва,
Уносит все палящий ветер.
И кажется, что все на свете —
Одни слова.
Слова бывают грустными,
слова бывают горькими.
Летят они по проводам
низинами,
пригорками.
В конвертах запечатанных
над шпалами стучат они,
над шпалами,
над кочками:
«Все кончено.
Все
кончено…»
Три слова, будто три огня,
Придут к тебе средь бела дня.
Придут к тебе порой ночной,
Огромные, как шар земной.
Как будто парус – кораблю
Три слова: «Я тебя люблю».
Какие старые слова,
А как кружится голова,
А как кружится голова…
Три слова, вечных, как весна,
Такая сила им дана.
Три слова, и одна судьба,
Одна мечта, одна тропа…
И во однажды, все стерпя,
Ты скажешь: «Я люблю тебя».
Какие старые слова,
А как кружится голова,
А как кружится голова…
Три слова, будто три зари,
Ты их погромче повтори.
Они тебе не зря сейчас
Понятны стали в первый раз.
Они летят издалека,
Сердца пронзая и века.
Какие старые слова,
А как кружится голова,
А как кружится голова…