Лариса Рубальская - Стихи о женщине

В этом мире крохотном и шатком,
Пока солнце будет нам сиять,
Женщина останется загадкой,
Что никто не в силах разгадать.
Что такое Женское созданье?
Можно еще многое сказать.
Только что за тост без пожеланий?
Надо все же что-то пожелать.
Я желаю, чтоб у Вас сбывались
Самые заветные мечты.
Чтобы Вы все время улыбались.
Ведь улыбка – признак красоты.

Я хочу, чтоб беды и печали
Никогда не посещали Вас.
Чтобы Вы друзей не забывали,
А друзья не забывали Вас.
Я желаю, чтобы Ваши дети
Только радость приносили в дом,
Чтобы день для Вас был вечно светел,
И успех сопутствовал во всем.
Пусть исчезнут горе и ненастье.
Пусть все беды будут позади.
И пусть море радости и счастья
Жизнь простую в сказку превратит.

Пусть у Ваших ног лежат мужчины,
Подставляя крепкое плечо!
Будьте счастливы, красивы и любимы!
Разве нужно что-нибудь еще?

Её в темноте я увидел не сразу,
Верней, не увидел, а просто почуял.
Смотрели призывно два огненных глаза,
И я сразу понял, чего же хочу я.

Африканские страсти
Горячее огня.
Африканские страсти
Обжигали меня.
Целовала, колдуя,
Колдовала, целуя
Дама пик чёрной масти,
Африканка моя.

Изгибы бедра и округлость колена,
Послушная пальцам кофейная кожа.
И был я заложником сладкого плена,
И воля была для меня невозможна.

На тонких запястьях звенели браслеты,
Когда она утром со мною прощалась.
А в жгучих глазах золотистого цвета
Слезой не пролитою нежность плескалась.

Пускай года, как ласточки летят.
Зависит возраст женщины-от духа.
Быть можно молодой и в пятьдесят.
А можно жить и в двадцать, как старуха!!!

Жёлтых огней горсть
В ночь кем-то брошена.
Я твой ночной гость
Гость твой непрошенный.
Что ж так грустит твой взгляд?
В голосе трещина.
Про тебя говорят —
Странная женщина.

Странная женщина, странная,
Схожа ты с птицею раненой,
Грустная, крылья сложившая,
Радость полёта забывшая.
Кем для тебя в жизни стану я?
Странная женщина, странная.

Я не прошу простить,
Ты ж промолчишь в ответ.
Я не хочу гостить
И уходить в рассвет.
В грустных глазах ловлю
Искорки радости.
Я так давно люблю
Все твои странности

Я бываю такая разная –
То капризная, то прекрасная,
То страшилище опупенное,
То красавица – мисс Вселенная,
То покладиста, то с характером,
то молчу, то ругаюсь матерно,
то в горящие избы на лошади,
то отчаянно требую помощи,
дверью хлопну – расставлю все точки,
то ласкаюсь пушистым комочком,
то люблю и тотчас ненавижу,
то боюсь высоты, но на крышу
выхожу погулять тёмной ночкой,
то жена, то примерная дочка,
то смеюсь, то рыдаю белугой,
то мирюсь, то ругаюсь с подругой.
Не больна я, не в психике трещина…
Просто Я – стопроцентная ЖЕНЩИНА!!

Женщина курит на лавочке
На многолюдной улице.
Женщине всё до лампочки.
Женщина не волнуется.

В жизни бывало всякое,
Не обжигайте взглядами.
Жизнь — не кусочек лакомый,
Это — напиток с ядами.

В синих колечках дыма
Кроется тайный знак —
Не проходите мимо!
Ну хоть не спешите так!

Странные вы, прохожие,
Хоть и широкоплечие.
Женщине не поможете
Этим безлунным вечером.

Вы бы подсели к женщине —
По сигаретке выкурить.
Может быть, стало б легче ей
Память из сердца выкинуть.

Целый день над крыльцом кружились осы,
Как умела, отбивалась я от ос.
Говорят, что ты меня, любимый, бросил,
Но никто ещё моих не видел слёз.

Лебедой заросла к тебе дорожка,
Не помнётся под ногами лебеда.
Пусть с тобой счастья было лишь немножко,
Но за то разлука тоже не беда.

Ты не рви на груди своей рубашку,
Изменил, так душою не криви.
Уходи и люби свою Наташку,
Обойдусь я как-нибудь без твоей любви.

На душе притаился камень тяжкий,
Не даёт на других смотреть парней.
Вот возьму я и покрашусь, как Наташка,
Вот тогда и разберёмся, кто главней.

Ты же сам закатил мне в душу камень,
Так зачем, как раньше, смотришь мне в глаза?
Я хочу, чтоб за все мои страданья
Побольней тебя ужалила оса!

Годы идут, годы движутся,
Челюсть вставлена, трудно дышится.
Гляну в зеркальце — одна кручина,
Шея в складках, лицо в морщинах.
Туфли куплю, в журнале копия,
Носить не могу — плоскостопие,
Вдаль не вижу, вблизи как безрукая,
Не то дальнозоркая, не то близорукая.
И слух стал немного ниже,
Пошлют подальше, иду поближе.
Нам Пушкин пел очень упорно:
Любви все возрасты покорны,
Мол, и в старости на любовь есть сила.
Но я вам скажу, не тут-то было!
Хочу кокетничать глазки в пол,
А лезу в сумочку, где валидол.
К мужчине в объятья хочется броситься
Да мешают очки на переносице.
А память стала низкого качества —
Зачем легла к нему, забыла начисто.
Одно утешение со мной повсюду.
Я хуже, чем была, но лучше, чем буду!

Женщина в новом идёт плаще.
Нет у неё никого вообще.
Дочка отдельно живет, замужняя,
И мама теперь ей стала ненужною.

Женщина плащ купила дорогой —
Может, посмотрит один-другой?
Ну, молодой к ней вряд ли подойдёт,
Но и немолодой ей тоже подойдёт.

Женщине сорок, но их ей не дать.
Она ещё хочет любить и страдать.
Она ещё, в общем, девчонка в душе,
И дело даже не только в плаще.

Она забыла невесёлое прошлое,
И очень надеется ещё на хорошее.
Вот тут на днях подкатил Мерседес,
Правда, дорогу спросил и исчез.

Но мог ведь спросить у кого-то ещё?
И женщина это связала с плащом.
Женщина смотрится в стекла витрин.
Ну вот, ещё вечер окончен один

И нет никаких вариантов, хоть плачь,
Напрасными были надежды на плащ.
Домой одна возвратится опять,
Чаю попьёт и уляжется спать.

А метеодиктор, смешной человек,
Скажет, что завтра в городе снег,
И температура минусовая,
А кто ж в такую плащи надевает?

И женщина утром наденет пальто.
Оно неплохое. Но всё же не то.
А плащ повесит в шкаф зимовать,
Но будет порой его доставать.

И думать, что снова настанет весна,
И она не будет весь век одна.
И кто-то однажды заметит плащ,
И зазвучит мендельсоновский марш.

Они будут вместе телек смотреть.
Ой, как не хочется ей стареть!
Сходить, что ль, к замужней дочке в гости,
Отдать ей плащ. Молодая, пусть носит…

Был день как день – один из ста.
Сел в самолёт, журнал листал.
Мне правила полёта все известны.
Я пристегнул щелчком ремень,
Сидящий рядом джентльмен
Нажал на кнопку ВЫЗОВ СТЮАРДЕССЫ.

Она пришла, так хороша,
Что с места сдвинулась душа,
Упало сердце вдруг от перегрузки.
Её глаза – скопленье тайн.
А джентльмен промолвил: – ФАЙН, —
А это значит – вы красавица – по-русски.

Был удивительный полёт,
Судьбы внезапный поворот.
Лицом счастливый случай повернулся.
Ведь я всего на три часа
Хотел попасть на небеса,
Но улетел в её глаза и не вернулся.

Тут джентльмен словарь достал
И три часа его листал,
А стюардесса говорит ему свободно,
С улыбкой, будто невзначай:
– Что, сэр, вам, кофе или чай? —
На всех известных языках поочередно.

Над облаками синева,
А я молчу, забыв слова.
Тут объявили окончанье рейса.
Ей джентльмен сказал: – Сэнк ю.
А я вдруг вспомнил: – Ай лав ю.
И засмеялась, удаляясь, стюардесса.

Как прелестны ваших локонов спирали,
Как хорош лица расстроенный овал.
Никогда вы никого не целовали,
Я был из тех, кто вас тогда поцеловал.

В полуденном саду
Жужжание шмеля,
Застыл июль в тоске
В полуденном саду.
Не зная, что приду,
Чертили вензеля
Вы веткой на песке,
Не зная, что приду.

Как испуганные бабочки, вспорхнули
Брови тёмные над парой серых глаз.
Никогда вы никого не обманули,
Я был из тех, кто так потом обманет вас.

Ах, мадам! Вам идёт быть счастливой,
Удивлённой и нежной такой,
Безмятежной, свободной, красивой,
Вам неведомы лень и покой.
Окрылённой прекрасной мечтою,
Позабывшей печали и боль,
Сердцем любящей, словом, душою,
Ну, а слёзы… ведь это лишь соль.
Пресно жить — тоже вроде не в радость,
И не сахар бывают деньки,
Что же нужно — пустяк, капля, малость,
Чтоб горели в глазах огоньки!
Чтобы губы несмело шептали,
Чтоб стучали сердца в унисон,
Даже можно немного печали,
Только чтоб был в печали резон.
Чтоб дожди обходили сторонкой,
Чтоб играли ветра в волосах,
Чтобы нитью хрустальной и тонкой
Вам на плечи ложилась роса.
Вырастали деревья большими,
Утекало немало вод,
И глаза оставались такими,
И высоким был неба свод…

Не такая она, не такая,
Я скажу, точно зная предмет.
Я у многих в объятиях таял,
Но таких, как она, больше нет.

В нашей жизни, где всё на продажу,
Цены мне по карману вполне.
Сразу я не врублюсь в это даже —
Что же ей не хватает во мне?

Карман загружен,
Прикид утюжен,
И голова идей полна.
Но я ей нужен,
Как хрен на ужин.
Моя любовь ей не нужна.

Предлагаю ей всё, что захочет —
На Багамы, в Париж, в казино,
Подарить мне хоть краешек ночи
Не желает она всё равно.

Я забыл, что такое отказы,
Всё моё — этажи, гаражи.
Но она мне испортила праздник
Под коротким названием — Жизнь!

Ночь упала на землю туманом,
День закрыл свою дверь на засов.
На охоту выходит Диана —
Дочь таинственных диких лесов.

Расставляет силки и капканы,
Попадают в них разные львы.
Ничего ты не знаешь, Диана,
О моей безнадежной любви.

Диана, Диана,
И я, как ни странно,
Попал в твои сети, Диана.
Не первый, не третий,
Полны твои сети,
И это печально, Диана.
Диана, Диана,
Кровавая рана
В моем бедном сердце сочится.
Диана, Диана,
Ты непостоянна.
Могло же такое случиться.

Взгляд Дианы опасней капкана,
Он стреляет верней, чем ружье.
Ты не знаешь, богиня Диана,
Что поранила сердце мое.

Все твои оголтелые стрелы
У меня застревают в груди.
Но охота — не женское дело,
Ты хоть раз безоружной приди.

А сегодня случилось вдруг что-то,
И сказала Диана, зевнув:
«На охоту идти неохота,
Я, пожалуй, чуть-чуть отдохну».

Телевизор подвинув к дивану
И уткнувшись в букетик цветов,
Ты рыдала, богиня Диана,
Глядя фильм про чужую любовь.

В тот городок под солнечным сияньем
Случайно был заброшен я судьбой.
Любовь с медовым именем Любаня,
Мы здесь впервые встретились с тобой.

Ты помнишь, Любаня, ту ночь у причала,
Где был поцелуй горячее огня,
Где лодочку нашу не ветром качало
И где ты потом разлюбила меня.

Не знал я, что так горек вкус измены.
Жил просто, не страдая, не любя.
В душе моей случились перемены,
Когда, Любаня, встретил я тебя.

Ты помнишь, Любаня, ту ночь у причала,
Где был поцелуй горячее огня,
Где лодочку нашу не ветром качало
И где ты потом разлюбила меня.

Я навсегда запомню эти даты,
Запомню эти два недолгих дня.
Один – когда ко мне навек пришла ты,
Другой – когда исчезла от меня.