Стихи про одуванчики

Отчего пpохладно стало
Одуванчику в боpу?
Оттого, что пpошлой ночью
Облысел он
На ветpу!

Сорву одуванчики – будет казаться,
Что солнце поймал я руками…
У поля спрошу:
– Чем с тобой рассчитаться?
И поле ответит:
– Стихами…

Весна всколыхнула и землю, и воду –
Ручья не смолкает бубенчик…
И выпорхнул радостно стих на свободу,
Как будто из гнёздышка птенчик!

Только дунь, и его не стало.
Но зачем на него мне дуть?
Это может смертельно ранить
Самого меня прямо в грудь.

Потому, как резвящийся мальчик,
Незнакомый еще с бедой,
Я тихонько сорвал одуванчик
И поставил в стакан с водой.

Он казался мне прямо чудом
Среди многих земных чудес,
Что лежат неразобранной грудой
От травинок до самых небес.

Окруженный воздушною пеной,
Защищенный от ветерка,
Он казался послом Вселенной,
Перекинутым через века.

Так случайно иль не случайно
С детских лет мне знакомый цветок
Искрой самой глубокой тайны
Осветить мое сердце смог.

Уронило солнце
Лучик золотой
Вырос одуванчик
Первый, молодой.

У него чудесный
Золотистый цвет.
Он большого солнца
Маленький портрет.

Меня сочтут обманщиком,
Да только я не лгу:
Вином из одуванчиков
Торгуют на углу.

Уж, если одурачивать —
То как-нибудь хитро:
Вино из дуванчиков —
Ведь это же ситро!

Нашли же чем попотчивать
Доверчивый народ, —
А очередь, а очередь,
А очередь растет.

Закройте вашу лавочку,
Не стоит тратить пыл!
Вина из одуванчиков
Никто еще не пил.

Алхимики, не вам чета,
Тузы и короли
Вина из одуванчиков
Придумать не смогли.

Напрасно вы хлопчите,
Товар у вас не тот, —
А очередь, а очередь,
А очередь растет.

Название заманчиво,
Однако не секрет:
Вина из одуванчиков
На белом свете нет!

Меня сочтут обманщиком,
Да только я не лгу:
Вином из одуванчиков
Торгуют на углу.

Вино, понятно, кончилось,
Киоск давно закрыт, —
А очередь, а очередь,
А очередь стоит.

Посвящается всем барышням

Расточительно-щедра,
Сыплет вас, за грудой груду,
Наземь вешняя пора,
Сыплет вас она повсюду:
Где хоть горсточка земли —
Вы уж, верно, расцвели.
Ваши листья так росисты,
И цветки так золотисты!
Надломи вас, хоть легко,-
Так и брызнет молоко…
Вы всегда в рою веселом
Перелетных мотыльков,
Вы в расцвет — под ореолом
Серебристых лепестков.
Хороши вы в день венчальный;
Но… подует ветерок,
И останется печальный,
Обнаженный стебелек…
Он цветка, конечно, спорей:
Можно выделать цикорий!

Белы – как снежинки,
Легки – как пушинки,
Весёлою стайкой
Вспорхнут «балеринки»
С лужайки родимой…
Их ветер подхватит,
Несущийся мимо:
«Взлетели – и хватит!
У вас парашюты,
И вы – с семенами.
Ищите приюта,
Покуда я с вами.
На ближней лужайке
Пора приземлиться –
Для всей вашей стайки
Готова землица…»

Весенним приветом,
Как солнечный зайчик,
В траве желтоцветом
Горит одуванчик!

Одуванчик вздумал взять
Замуж маргаритку.
А червяк, чтоб не отстать,
Замуж взял улитку.
И ликуют два цветка,
Счастливы друг другом.
И улитка червяка
Назвала супругом.
Но мгновенно улетел
Одуванчик белый.
Маргаритке был удел
Стать вдовой несмелой.
А с улиткой каблуком
Вмиг была расправа,
Что же стало с червяком,
Я не знаю, право.

В бесконечности стремленья бесконечность достиженья,
Тот, кто любит утро Мая, должен вечно ждать Весны.
В каждом миге быстролетном светоносность есть внушенья,
Из песчинок создаются золотые сны.
Миг за мигом в Небе вьются звездовидные снежинки,
С ветром падают на Землю, и лежат как белый слой.
Но снежинки сон лелеют, то — цветочные пушинки,
Нежный свежий одуванчик с влажною Весной.

Одуванчик, целый мир,
Круглый как земля,
Ты зовешь меня на пир,
Серебря поля.
Ты мне ясно говоришь:
Расцветай с Весной.
Будет нега, будет тишь,
Будь в весельи мной.
Поседеешь, отцветешь,
Разлетишься весь
Но тоска и страхи — ложь,
Счастье вечно здесь.
Поседеешь, но седой
Помни свой черед.
Будешь снова золотой,
Утром, через год.

Захлопоталась девочка
В зеленом кушаке,
Два желтые обсевочка
Сажая на песке.

Не держатся и на-поди:
Песок ли им не рад?..
А солнце уж на западе
И золотится сад.

За ручкой ручку белую
Малютка отряхнет:
«Чуть ямочку проделаю,
Ее и заметет…

Противные, упрямые!»
— Молчи, малютка дочь,
Коль неприятны ямы им,
Мы стебельки им прочь.

Вот видишь ли: все к лучшему —
Дитя, развеселись,
По холмику зыбучему
Две звездочки зажглись.

Мохнатые, шафранные
Звездинки из цветов…
Ну вот, моя желанная,
И садик твой готов.

Отпрыгаются ноженьки,
Весь высыплется смех,
А ночь придет — у боженьки
Постельки есть для всех…

Заснешь ты, ангел-девочка,
В пуху, на локотке…
А желтых два обсевочка
Распластаны в песке.

Одуванчик золотой
Был красивый, молодой,
Не боялся никого,
Даже ветра самого!

Одуванчик золотой
Постарел и стал седой.
А как только поседел,
Вместе с ветром улетел.

Как прохладно в чаще еловой!
Я цветы в охапке несу…
Одуванчик белоголовый,
Хорошо ли тебе в лесу?

Ты растёшь на самой опушке,
Ты стоишь на самой жаре.
Над тобой кукуют кукушки,
Соловьи поют на заре.

И гуляет ветер душистый,
И роняет листья в траву…
Одуванчик, цветок пушистый,
Я тебя тихонько сорву.

Я сорву тебя, милый, можно?
И потом отнесу домой.
…Ветер дунул неосторожно —
Облетел одуванчик мой.

Посмотрите, вьюга какая
В середине жаркого дня!
И летят пушинки, сверкая,
На цветы, на траву, на меня…

Одуванчик придорожный
Был, как солнце золотым,
Но отцвёл и стал похожим
На пушистый белый дым.

Ты лети над тёплым лугом
И над тихою рекой.
Буду я тебе, как другу,
Долго вслед махать рукой.

Ты неси на крыльях ветра
Золотые семена,
Чтобы солнечным рассветом
Возвратилась к нам весна.

Спросили про цветок любимый у меня.
Вы что, смеетесь?
Будто бы возможно
Из тысячи любимейших предметов
Назвать наилюбимейший предмет.

И вообще,
Задумывались вы
Над сущностью цветка?
Что за идея,
Какому (языком собранья говоря,
Писательского нашего собранья),
Скажите мне, какому содержанью
Придал художник форму василька?

Для нас, людей,— любовь,
А для травы иль дерева — цветенье.
То, что для нас
Томление в присутствии любимой.
Волненье от ее улыбки, взгляда
(Ожог на сердце от ее улыбки!),
Бессонница, свиданье, поцелуи,
Тоска, желанье, грусть и ликованье,
То, что для нас почти что крылья птицы,
То, что для нас перерастает в слово
И в музыку,
То у травы — цветок!
Толпа однообразна, как трава (или листва).
И жизнь, как луг весенний,— однотонна.
И вдруг
То тут, то там на ровном этом фоне
Любовь.
Цветы,
Ромашки, незабудки,
Кроваво-полыхающие маки.
Любовь — и та, что вовсе откровенна,
И та, что в тихом сумраке таится
(Допустим, ландыш).
И ночной фиалки
Таинственное пряное цветенье,
И крепкое до головокруженья
Роскошество магнолии в цвету.
Да, жизнь цветет, как луг,
Она уже красива.
Она ярка.
Она благоухает.
Она цветет… бывает пустоцветом
(О, иногда бывает пустоцветом!),
А иногда цветами материнства,
Но все равно цветет, цветет, цветет!

У трав иных цветенье каждый месяц.
У кактуса — единожды в столетье.
Чудовище. Колючка! Квазимодо!!
Как ждет, наверно, он своей поры,
Сладчайшего великого мгновенья,
Когда внутри раскрытого цветка
(Пылинка жизни упадет на пестик)
Завяжется пылинка новой жизни.
Цветы — любовь. А как любить любовь?

Да, как любить?
Но если непременно,
Но если с повседневной точки зренья
Вы все-таки меня спросить хотите,
Какой цветок я больше всех люблю,—
Пожалуй, назову я одуванчик.
А как же ландыш? Василек во ржи?
Черемухи душистое соцветье?
Кувшинка? Георгины? Белых лилий
Надводно-надзеркальное дрожанье?
И розы, наконец?

Постойте. Погодите.
Не рвите сердце. Я люблю, конечно,
Кувшинку, ландыш, синенький подснежник,
И клеверную розовую шапку,
И розовую «раковую шейку»,
И розу, и купальницу. Конечно…
Но чем-то
Мне одуванчик ближе всех цветов.

За то, во-первых, что вполне подобен солнцу.
Как будто солнце четко отразилось
В бесчисленных осколочках зеркальных,
Разбросанных по ласковой траве
(Как только солнце скроется за лесом,
Хоть бы один остался одуванчик
Раскрытым и цветущим — никогда!).
Но это к слову. Вовсе не за это
Люблю я скромный маленький цветок,
За то его люблю, что вечно жмется к людям,
Что он растет у самого порога,
У старенькой завалинки, у прясла
И самый первый тянется к ручонкам
Смеющегося радостно ребенка,
Впервые увидавшего цветок.

За то, что сам я сорок лет назад,
Когда пришла пора увидеть землю,
Когда пришла пора увидеть солнце,
Увидел не тюльпаны, не нарциссы,
Не ангельские глазки незабудок,
Не маков сатанинское горенье,
А одуванчик,
Полный жизни, солнца,
И горечи, и меда, и тепла,
И доброты к крестьянскому мальчишке.

Срывал я солнце голыми руками.
Легко сдувал пушистые головки.
И опускались легкие пушинки
На землю,
Чтобы снова расцвести.
Мой старый, добрый друг,
Наивный одуванчик…