Как труп, бессилен небосклон,
Земля — как уличенный тать,
Преступно-тайных похорон
На ней зловещая печать.
Ум человеческий смущен,
В его глубинах — черный страх,
Как стая траурных ворон
На обессиленных полях.
Но где же солнце, где луна?
Где сказка — жизнь, и тайна — смерть?
И неужели не пьяна
Их золотою песней твердь?
И неужели не видна
Судьба — их радостная мать,
Что пеной жгучего вина
Любила смертных опьянять.
Напрасно ловит робкий взгляд
На горизонте новых стран.
Там только ужас, только яд,
Змеею жалящий туман.
И волны глухо говорят,
Что в море бурный шквал унес
На дно к обителям наяд
Ладью, в которой плыл Христос.