Павел Катенин — Убийца: Стих

В селе Зажитном двор широкий,
?Тесовая изба,
Светлица и терем высокий,
?Беленая труба.

Ни в чем не скуден дом богатой:
?Ни в хлебе, ни в вине,
Ни в мягкой рухляди камчатой,
?Ни в золотой казне.

Хозяин, староста округа,
?Родился сиротой,
Без рода, племени и друга,
?С одною нищетой.

И с нею век бы жил детина;
?Но сжалился мужик:
Взял в дом, и как родного сына
?Взрастил его старик.

Большая чрез село дорога;
?Он постоялой двор
Держал, и с помощию Бога
?Нажив его был скор.

Но как от злых людей спастися?
?Убогим быть беда;
Богатым пуще берегися,
?И горшего вреда.

Купцы приехали к ночлегу
?Однажды ввечеру,
И рано в путь впрягли телегу
?Назавтра поутру.

Недолго спорили о плате,
?И со двора долой;
А сам хозяин на полате
?Удавлен той порой.

Тревога в доме; с понятыми
?Настигли, и нашли:
Они с пожитками своими
?Хозяйские свезли.

Нет слова молвить в оправданье,
?И уголовный суд
В Сибирь сослал их в наказанье,
?В работу медных руд.

А старика меж тем с моленьем
?Предав навек земле,
Приемыш получил с именьем
?Чин старосты в селе.

Но что чины, что деньги, слава,
?Когда болит душа?
Тогда ни почесть, ни забава,
?Ни жизнь не хороша.

Так из последней бьется силы
Почти он десять лет;
Ни дети, ни жена не милы,
?Постыл весь белой свет.

Один в лесу день целый бродит,
?От встречного бежит,
Глаз напролет всю ночь не сводит
?И всё в окно глядит.

Особенно когда день жаркий
?Потухнет в ясну ночь,
И светит в небе месяц яркий,
?Он ни на миг не прочь.

Все спят; но он один садится
?К косящету окну.
То засмеется, то смутится,
?И смотрит на луну.

Жена приметила повадки,
?И страшен муж ей стал,
И не поймет она загадки,
?И просит, чтоб сказал. —

«Хозяин! что не спишь ты ночи?
Иль ночь тебе долга?
И что на месяц пялишь очи,
?Как будто на врага?» —

«Молчи, жена: не бабье дело
?Все мужни тайны знать;
Скажи тебе, считай уж смело,
?Не стерпишь не сболтать». —

«Ах! нет, вот Бог тебе свидетель,
?Не молвлю ни словца;
Лишь всё скажи, мой благодетель,
?С начала до конца». —

«Будь так; скажу во что б ни стало.
?Ты помнишь старика;
Хоть на купцов сомненье пало,
?Я с рук сбыл дурака». —

«Как ты!» — «Да так: то было летом,
?Вот помню как теперь,
Незадолго перед рассветом;
?Стояла настежь дверь.

Вошел я в избу, на полате
?Спал старой крепким сном;
Надел уж петлю, да некстати
?Тронул его узлом.

Проснулся черт, и видит: худо!
?Нет в доме ни души.
„Убить меня тебе не чудо,
?Пожалуй, задуши.

Но помни слово: не обидит
?Без казни ввек злодей;
Есть там свидетель, Он увидит,
?Когда здесь нет людей“.

Сказал и указал в окошко.
?Со всех я дернул сил,
Сам испугавшися немножко,
?Что кем он мне грозил.

Взглянул, а месяц тут проклятой
?И смотрит на меня,
И не устанет; а десятой
?Уж год с того ведь дня.

Да полно что! Ты нем ведь, Лысой!
?Так не боюсь тебя;
Гляди сычом, скаль зубы крысой,
?Да знай лишь про себя». —

Тут староста на месяц снова
?С усмешкою взглянул;
Потом, не говоря ни слова,
?Улегся и заснул.

Не спит жена: ей страх и совесть
?Покоя не дают.
Судьям доносит страшну повесть,
?И за убийцей шлют.

В речах он сбился от боязни,
?Его попутал Бог,
И, не стерпевши тяжкой казни,
?Под нею он издох.

Казнь Божья вслед злодею рыщет;
?Обманет пусть людей,
Но виноватого Бог сыщет:
?Вот песни склад моей.