Всё они вместили — лица, крылья,
и горят карающим огнем
тех судилищ, что его щадили, —
таковы глаза Езекииля
под надбровьем хмурым. И в горниле
горла слов грохочет гром —
не его (его слова могли бы
их утешить, как самообман), —
те же — словно каменные глыбы,
он их только плавит, как вулкан,
чтобы ртом извергнув эту лаву,
ниспослать проклятий тьму и тьму,
голову свою, как пес лягавый,
кротко повернув к Нему —
к Господу, вершителю судеб.
Все Его найдут без исключенья,
если не пропустят рук движенья,
что свидетельствуют: бог свиреп.