Этот год уйдёт с пустой котомкой,
 У ворот помашет мне рукой,
 Пеленой возьмётся, гладью тонкой
 Надоевший, скучный непокой.
Будет жизнь вовсю великолепна,
 Только вдруг, в какой-то странный миг,
 Замолчу, оглохну и ослепну,
 Отрешусь от спутников моих;
Солнце помрачённое остынет,
 Бред ворвётся, вломится в окно,
 Добрая беседа опостылет,
 Напрочь разонравится вино;
Не с хандры пустой, не с перепою
 Загорюю о своей судьбе,
 Нежное услышу: «Что с тобою?»
 Вовсе не услышу: «Что в тебе?»
А во мне уже необратимо
 Два железа ржавых с двух сторон,
 Пыльная сухая паутина,
 Чёрствый карк невидимых ворон,
Сны – ох, эти сны! – как будто на смех,
 Слабый ветер, в горле горький ком,
 В серый цемент вляпанная насмерть
 Койка с полумёртвым тюфяком
И необычайный, непривычный,
 Вспомненный, приманный, как блесна,
 Жёлтый, жаркий, обручный, яичный,
 Вольный, вольный, вольный цвет окна…
Что же мне – надеждой сердце нежить,
 Что душе не век, мол, быть рабой,
 Что исчезнут небыль, нежиль, нежить
 И что боль пройдёт сама собой?
Призрак мой с запавшими щеками,
 Плач немой по прелести земной.
 …Тонкий лёд, неверный под шагами,
 Над ночной бездонной глубиной.