Юлий Даниэль — Часовой: Стих

Памяти самоубийц

1

А пожалуй, пора заступиться
За «героя» вчерашнего дня:
Нет, не робот, не мрачный тупица
Охраняет людей от меня.

Не палач, не дурак обозлённый,
Не убийца, влюблённый в свинец,
А тщедушный, очкастый, зелёный
В сапогах и пилотке юнец.

Эй, на вышке! Мальчишка на вышке!
Как с тобою случилась беда?
Ты ж заглядывал в добрые книжки
Перед тем, как пригнали сюда.

Это ж дело хорошего вкуса:
Отвергать откровенное зло.
Слушай, парень, с какого ты курса?
Как на вышку тебя занесло?

2

А если я на проволоку? Если
Я на «запретку»? Если захочу,
Чтоб вы пропали, сгинули, исчезли?
Тебе услуга будет по плечу?

Решайся, ну! Тебе ведь тоже тошно
В мордовской Богом проклятой дыре.
Ведь ты получишь отпуск – это точно,
В Москву поедешь – к маме и сестре.

Ты, меломан, порассуждай о смерти –
Вот «Реквием»… билеты в Малый зал…
Ты кровь мою омоешь на концерте,
Ты добро глянешь в девичьи глаза.

И с ней вдвоём, пловцами, челноками,
К Манежу – вниз, по тротуару – вниз…
И ты не вспомнишь, как я вверх ногами
На проволоке нотою повис.

3

Я весь разговор этот выдумал –
Не выдумал самоубийства,
Их выудил, выдавил, выдоил –
И пью, и не в силах напиться.

Ну чем отвечать? Матюками ли,
Ножом ли, поджогом? Пустое!
Расправы в бессмыслицу канули.
Одно только слово простое,

Настойчивое, как пословица,
Захлёбывается и молит:
– О, Боже, не дай мне озлобиться!
Спаси – не обрушивай молот!..

…Ну, ладно. Мне долго до вечера,
Я взыскан полуденным светом.
Но глянет ли снова доверчиво
Вот этот? Вот этот? Вот этот?

О нём, забываемом начисто,
На картах давно не гадали.
Он – здешний. Он в людях не значится
Годами, годами, годами.

Обида – пустыня бескрайняя…
И зря прозвучит моё слово,
Когда, озверев от бесправия,
Он бросится на часового.

4

Тих барак с первомайским плакатом.
Небо низкое в серых клочках.
Озарённый мордовским закатом,
Сторожит нас мальчишка в очках.