Владимир Британишский — Слон: Стих

Каких только не видели персон
в Москве! Но не о них я речь веду.

В тыща семьсот двенадцатом году
в Москву из Азии явился — слон.
Послом официально был не он,
а некий перс, но, правду говоря,
в тот день (а было третье октября)
не к персу шли, а к зверю на поклон.

Встречали конно (добрых два полка),
вся знать (каретами шестериком),
и на шесть верст народ стоял кругом:
«народным морем» разлилась толпа,
как пишет очевидец.

Вез посол
на двух больших телегах льва и львицу,
вез попугая и еще жар-птицу
невиданную. А за ними шел
тот, кто сановнее послов и знати,
хоть не в карете — пеший, не в халате
и не в мундире пышном — бос и гол.

Ноги — как бревна. Уши у слона —
как две печных заслонки. Бычий хвост.
А хобот, как рукав из полотна,
аж до земли свисает. Что там Босх
с чудовищными бестиями ада!
Полна чудес природа, и не надо
придумывать.
Вот хоботом колосс,
яко рукою, принимает брашно.
Вот он, шутя, толпу теснит — всем страшно
и все бегут.
А всадник, что на нем,
коль снизу смотришь, зрится воробьем.

Слона потом на барке в Петербург
везли, по рекам, по большим и малым,
по Ладоге, но довезли зер гут,
что и Петра Великого «Журналом»,
страница триста девяносто пять,
отражено. (Петр мог припоминать
ученого слона, что в Амстердаме
держал, как знаменщик, большое знамя,
трубил турецкий боевой сигнал
и даже из мушкета сам стрелял.)

Петр встретился с персидским дипломатом,
слон — водворен был в городе. С тех пор
в Санкт-Петербурге был Слоновый двор.

Но путешественник в семьсот двадцатом,
придя в Слоновый двор, уж не слона там,
а выделанную слоновью шкуру
узрел. Таков немилосердный фатум.

Всем изучавшим русскую культуру
петровского периода тот слон
известен хорошо (смотри гравюру
Пикарта: там и слон изображен,
и встреча — та, московская,— видна там).

Загадка вот в чем: в восемьсот восьмом
Крылов («По улицам слона водили…»)
писал об этом, самом первом, или
каком-нибудь уже совсем другом?
Надо бы выяснить. Пока что мне
насчет Крылова ясно не вполне.

А в тыща восемьсот восьмидесятом
(прошу прощенья за пристрастье к датам)
рассказ о достопамятном слоне
публиковался в «Русской старине».