Дмитрий Быков — Пэон Четвертый: Стих

О Боже мой, какой простор! Лиловый, синий, грозовой, — но чувство странного
уюта: все свои. А воздух, воздух ледяной! Я пробиваю головой его разреженные,
колкие слои. И — вниз, стремительней лавины, камнепада, высоту теряя, —
в степь, в ее пахучую траву! Но, долетев до половины, развернувшись на лету,
рванусь в подоблачье и снова поплыву.

Не может быть: какой простор! Какой-то скифский, а верней — дочеловеческий.
Восторженная дрожь: черносеребряная степь и море темное за ней, седыми
гребнями мерцающее сплошь. Над ними — тучи, тучи, тучи, с чернотой,
с голубизной в разрывах, солнцем обведенные края — и гроздья гроз, и в них —
текучий, обтекаемый, сквозной, неузнаваемый, но несомненный я.

Так вот я, стало быть, какой! Два перепончатых крыла, с отливом бронзовым, —
смотри: они мои! Драконий хвост, четыре лапы, гибкость змея, глаз орла,
непробиваемая гладкость чешуи! Я здесь один — и так под стать всей этой
бурности, всему кипенью воздуха и туч лиловизне, и степи в черном серебре,
и пене, высветлившей тьму, и пустоте, где в первый раз не тесно мне.

Смотри, смотри! Какой зловещий, зыбкий, манкий, серый свет возник над
гребнями! Летучая гряда, смотри, разверзлась и раздвинулась. Приказ или
привет — еще не ведаю; мне, стало быть, туда. Я так и знал: все только
начато. Я чувствовал, что взят не ради отдыха. Ведь нас наперечет. Туда,
туда! Клубится тьма, дымится свет, и дивный хлад, кристальный душ по чешуе
моей течет.

Туда, на зов, на дымный луч! Лети, не спрашивай причин, без сожаления о первом
из миров, — туда, в пространство зыбких форм, непостижимых величин, чудесных
чудищ, грозных игрищ и пиров! Туда, где облачных жаровен тлеют угли, где
в чаду сраженья горнего грохочет вечный гром, туда, где в битве, час неровен,
я, глядишь, опять паду и вновь очнусь, уже на ярусе втором.

Лечу, крича: «Я говорил, я говорил, я говорил! Не может быть, чтоб все
и впрямь кончалось тут!». Как звать меня? Плезиозавр? Егудиил? Нафанаил?
Левиафан? Гиперборей? Каталабют? Где я теперь? Изволь, скажу, таранить облако
учась одним движением, как камень из пращи: пэон четвертый, третий ярус, пятый
день, десятый час. Вот там ищи меня, но лучше не ищи.

2001